Плацдарм 2
Шрифт:
Пламя завернуло воронкой, чья горловина потянулось к моему пупку. Думаете, пересрал? Правильно… Огненное полотно вновь развернулось, пробуя прорваться между моей тушкой и стенками тоннеля. Инсталляция полыхнула болью…
Чутка развернувшись, испытал натяг всего мышечного и душевного — точно влип в жгучую паутину. Но смог увидеть — юркими крабиками напарники утекали за пределы тоннеля. Шест реально походил на ракообразное — как позой, так и угловатостью.
И время просмотра закончилось. Пламя брало неотъемлемое… Шутки в минус, Джимми, начался серьезный разговор. Давило,
А багровое билось жадно, ища выход.
Сколько прошло… вечность или секунда? До чего же бл… вопросы. Затлела амуниция, уверенно наливаясь горячим и алым… Не согласен — в корне и изначально.
— Шест! — прохрипел-выдохнул. Зрение норовило сорваться в черно-белое перед стеной огня. Дашь слабину и поглотит… Вряд ли фатально, уже бывал внутри царства пиро, но при таком раскладе не напасешься сокровенного.
— Командир! — Тощая тень на полусогнутых, укрываясь руками, замаячила на периферии.
— Режь груз… Спасай…
Тяжесть и боль. Реальность полнилась огненным танцем.
Шест охнул и пустил в дело нож. На мгновение увидел его покрасневшее лицо с седыми завитками бровей — гео вытягивало адепта, но с растительностью беда. Боец успел срезать все важное, избавил от оружия и походу пропорол мне спину, пока клубы пламени играли в сучье панно смерти.
Сдался еще на шаг. Меня выдавит из тоннеля, как пробку из шампанского в руках неумелого ловеласа — не критично, но обидно. В одежде наметились определенные прорехи, расползавшиеся черными пятнами. Зашаяла грязь на потолке, сизые ленты потянулись к выходу… И ведь, сука, дым неминуемо технично воспарит к небесам, чтобы подсказать желающим, где искать пилигримов. А вот запаха нет, удивительно…
Отступил.
Что-то пищат напарники, забившись в бетонные обломки. Хрен отвечу — единственная мысль вилась вокруг банального удержания пламенной бури. Вот что так может гореть? И сколько? Жаль амуниции — до выхода два-три метра и есть все шансы, что на свежий воздух я занырну голой жопой. Укрылись ли бойцы? С чувством времени серьезные проблемы — выкатить телегу, утрамбовать груз, задавить панику… Сколько потребуется, десять секунд, двадцать? Я походу выпущу кракена — так, образно. Порвусь и пламя хлынет потоком…
Слуха коснулся приглушенный визг. Уже ни с чем не спутать — нас почуяли и нашли. Доводчик разорителей не скромничал — мясо подано. И мне бы отдать команду, да в горле что-то клокочет… Нехорошее и угрожающее.
Могу ошибаться, но отраставшая щетина на лобке только что испарилась вонючим облачком. И вроде посветлело… Да, тоннельный отнорок закончился, и пиро выступило под открытые небеса.
Развернуться!
Хрен всем — конкретно мне, недоброжелателям, неопределившимся и врагам — я развернусь, не смотря на превращение функции в шар, наполненный болью и пульсирующий красным. Мысль сложная, но пробрала до неприличного.
В преддверии тоннеля, среди развалин почти развернулось действо. Смена № 7 воткнулась
Жажда пиро! Цель, опознанная инсталляцией. Я только «за».
Ленты огня живыми змеями выпорхнули из тоннеля и ударили в нападавших. Взметнулся вой, следом треск… Тела закрутило вихрем термодинамики, распластало на черно-багровую массу.
Ведьмы сделали ошибку — попытались уклониться вместо того, чтобы бежать. В пожаре метаться можно, но огонь знает…
Затлел мусор, стремительно чернея. Давление спало — я смог закостенело оглядеться, прицениваясь. Позади горячее жерло прохода — танец углей в провале ширмы. Пламя исчерпало возможности, оставив после объем непонятного помещения, наполненного раскаленной массой. Идеальный, сука, проход — работа проводника на соточку. Впереди метание язычков пламени над телами и моя команда с нехорошо распахнутыми глазами. И смотрели они не на трупы — в паховую область мне смотрели, хлопая губами. А меня крыло, мотыляя, как лоскут на ветру — по всем фронтам красный сигнал, точно выплеснул остатки жизни из бренного организма.
Опустив взгляд, досадливо поморщился — со зрением беда, но из доступного — стоящий член. Пиро по классике…
— Ака… ху… — прорезался голос Крысы. — Ву… Сто….
Констатация. Не отнять ни прибавить. А во мне голоса и сил на легкое подмигивание.
— Не успе… — прохрипел саднящим горлом. — Не успел… Кончи…
Бойцы неожиданно напряглись. Шест приподнялся за телегой и, сбледнув, попытался помочь в разговорном:
— Кончи… Кончить, командир? А типа, мы… Ну может девчули, а? Зайдем по-обычному?
Крыса механически замотала головой, Фрау издала некий звук и уставилась на тощего, что неожиданно вогнало бойца в блеклую краску.
— Девчули? — сумел выдавить.
— Так, а варианты? — удивился тощий, обеими руками указывая на стоящую проблему.
А оружия нет, чтобы донести мысль костлявому. Выкашляв некую черную взвесь, я шагнул к подопечным:
— Говорю, бл…, кончились. Враги, сука, кончились.
Помолчали, обозревая пожарище.
— А чего не успел-то, командир? — подал голос Замес.
— Все, подорвались. Таскать. Трупы. — Я покачнулся и дал отмашку в сторону домны тоннеля. Связные предложения не складывались. — Туда. Адхары собрать. Остальное на ху… Пока смеюсь…
Шест дотянулся и отвесил умнику подзатыльник. Тот на удивление виновато засопел. Ну а с хрена ли юмор пал. Смешарик на полставки. Припадая на обе ноги, я разминулся с командой — похромал к телеге, они к пожарищу. Тело вело себя неадекватно — срывало мышцу, туманило картинку, заставляя паралитически вихлять. И жирной точкой красный вой функции — вспышка, вспышка… Чего-то я потратил и перенапряг. И мне бы дойти до благословенного борта, почувствовать холод металла…