Плацдарм 2
Шрифт:
— Фрау, набрось всем био! — крикнул женщине, пытавшейся укрепиться в повозке. У меня проблема с щиколоткой — простреливает короткими вспышками боли.
Кулинар завозилась среди тюков, дернула непонятное:
— Где?! Где?!
— В желтом мешке, — ровно сказал Шест, налегая на оглобли. И чет его интонации мне не понравились. Оглянулся, заворачиваясь в полуприсед — на прицельную позицию. Восходники суматошно ворвались в проход… Два вражеских выстрела пропороли стены, третий зашел мне по ребрам. В мыслях тупо плеснуло одно слово — «чпок». О чем подумал
Теперь догнать команду. Такое вот незамысловатое намерение… А было бы славно — вертушка как встарь, и тебя уносят с чувством выполненного долга, а пилот скалится… Осознал, что вижу гримасу Замеса.
Переулок закончился. Нас вынесло в продолговатый двор, напоминавший небольшой стадион. Тенты, пристройки у потрескавшихся стен, грязные палатки кучковались перезрелыми грибами. Основательности не чувствовалось — побросали второпях по углам и расползлись. Кто постарался — непонятно, может охотники, пытавшиеся укрепиться, может захватчики, не утруждавшие себя редизайном. Есть, где подмахнуть и сойдет. Отдельные замызганные личности как раз выглянули на шумок — переклинивались, мялись…
А меня интересовал выезд из этого сральника, что сочился вонью и грязью. Метров через пять ударного марша разглядел проем улочки на противоположной стороне. Немного в стороне от сигнала, но сейчас не до влажных мечтаний.
— Навозники! Навозники! — заметался крик над стенами. Из окна развалин высунулся абориген и яростной тыкал в нас с двух рук.
В дворике всколыхнулось движение, точно по вялым телам пропустили электричество. Я подтолкнул Шеста в нужном направлении и бегло оценил потенциал противника. Пока не увижу стрелкового, буду считать, что по фронтам просто белковая накипь.
— Командир! — Фрау перебросила био. Вот и до меня добралась. Тощему запихнула двойную, умница.
Из оставленного перехода высыпали остатки преследователей. Навскидку отправил им выстрел из пистолета. Поняли правильно, метнувшись в стороны с призывом пристрелить непонятную суку. Пусть кто-нибудь, что-нибудь сделает…
С глухим треском Замес приложил набежавшего сектанта. Тело вонзилось в ящики, создав требуемый бардак из плоти, крови и досок. Выиграны метры… По курсу тент в обрамлении фанерных стенок и неудобные повороты.
— Разгоняюсь! — рявкнул Шест.
— За повозку! — озвучил я очевидное и запоздалое. Бойцы грамотно сместились.
Взметнулась ткань, утварь, щепки. Скрежетнули борта, а под правое переднее колесо попала копошившаяся тушка со спущенными портками. Взвился крик, следом хрип, и череп ушлепка влажно треснул. Пробились… Я содрал с телеги обрывки, подцепленные на встречном курсе. Ничего лишнего, только полезная нагрузка.
С остатков стен прозвучали выстрелы. Противник начал приходить в себя и занимать возвышенности. А нас уже нет — мы в узкой улочке, перегороженной кусками бетона. Такой вот стремноватый расклад — проходимость отвратительная, обзор еще хуже. Тощий, заглотнув воздуха, хрипло выдал:
— Берем! —
— Крыса, вперед, проверь обстановку.
Мелкая в два прыжка проскочила завал и нырнула вниз. Если там в пределах досягаемости противник, пусть порадуется Малюте.
— Фрау со мной. — Я посмотрел, как бойцы, цедя невнятное, возносят телегу и развернулся к надвигавшемуся топоту. — Держись справа и сзади. Страхуй.
— Поняла. — Она стиснула копье. — Я поняла, командир.
— Вот и чудненько… — Первого урода сбил древком багра, сунул наконечником в горло. Следующий удар по ногам возникшему рядом силуэту. Поворот, смещение… Звякнула сталь. Да с хрена ты тычешь в меня железкой, убогий?! Отобрал и вскрыл чужое пузо… Сбоку дернулась Фрау, как отметил краем глаза — насадила на острие шустрого мужичка, что скакал вдоль стенки.
В кулаке намерение и ярость, в колене желание и злость. Не постесняюсь воспользоваться…
— Восход!
— Где Троха?!
— Навозники!
Достали с определениями, утырки. Орут, тужатся — кому, куда? Фрау по приказу отступила назад — за колесницей, что ускоренно спускалась по другую сторону преграды. Ругался на эмоциях костлявый, скрипел металл… А передо мной качался с десяток тел и уже рвались следующие нетерпеливые.
— А знаете… что? — выкашлял я. В боку закололо.
В ближайших мутных глазах обозначился вопрос. Жилистый восходник, теряя багрянец, уловил интонации и на остатках путанного сознания заинтересовался.
— А ничего, — сказал я отчетливо. АК выдал щедрую очередь. Трачу патроны непозволительно щедро, но то лишь жадная осмотрительность — когда долгое время жил на мизере и вдруг почуял сладенькое.
Вскарабкался на обломки, кувыркнулся, обдирая руку и съехал — под ноги пританцовывавшей Крысе.
— Командир, я не из таких, — гордо сказала девушка. — Но приятно.
— Не смешно, дура, — Ноги пока держали, в чем убедился на коротком рывке. — Что видела?
— Улица. Широкая. Сможем уйти. Встретила троих, походили на патруль…
— Вижу, — перескочил через багровую нарезку у бордюра.
Магистральная полоса и впрямь перспективная. Много съездов. Уйдем во дворы, закружим… Сигнал звал, наливаясь силой. Я в нужной зоне, но расстояние еще приличное. Хорошо, сработаем по факту — сперва оторвемся, потом потешим древнее.
— Видите обломок рекламного щита? — спросил у запыхавшейся команды.
— Кругляш? — уточнил Замес. — Рядом переулок?
Поняли без разъяснений — мчим на всех тележных парах и сворачиваем в попытке затеряться. Хотя слух намекает, что шансы минимальны — восходники орут, как резанные, с нескольких направлений. Одно приятно — плотного хора уже не слышно, вражья грядка прополота. Но достаточно одного глазастого и сообразительного, чтобы отследить, сообщить и загнать по всем правилам. Поэтому выжмем из мышц предел, а потом еще немного…