Плач богов
Шрифт:
– Ну… не знаю. Странно как-то. Взяла вдруг, да пошла, учитывая, что дорога не из коротких.
– А за тобой ещё никто так не ходил?
Киллиан усмехается, невольно напрягая память и, впервые понимая, что рассказывать о себе придётся не только много, долго, но и с мучительными затруднениями.
– По большей степени, ходил обычно я. Да и по-другому – это не совсем правильно, как мне кажется.
– Но ты же ко мне не зашёл в Ларго Сулей. Да и кто бы тебя туда пустил?
– Это, конечно, логично, с одной стороны. – похоже, их разговор всё больше и больше приобретал комичные нотки. – Но ведь существуют какие-то иные способы.
– Тогда будем считать, что я облегчила тебе задачу. Разве так важно, из-за чего я сюда пришла? – а этой плутовке палец в рот не клади. Уже и положила ладошку на его щеку и заглядывает в глаза со столь близкого расстояния (точнее, с полного его отсутствия). А он и повёлся сразу же, потянулся взглядом к её губам, чувствуя, что ещё немного и повторит то, что пришлось завершить с такой поспешностью почти час назад. Был бы это иной день, то и раздумывать не стал бы. Но что делать с собственной природой, которую так легко соблазнить взглядом невинной искусительницы (хотя да, тут он погорячился, не одним только взглядом)?
– Если твоей целью был только я… возможно и не важно.
– А ты здесь видишь кого-то ещё?
И он не выдержал. Всё-таки припал к её губам, прижимая… нет, вжимая в себя и охватывая всей пятернёй её бархатный холмик упругой ягодицы слишком грубым и явно властным жестом. Даже не удивится, если к вечеру на её нежной коже там выступят пятна гематом от его пальцев. Наоборот, от подобной картинки заведётся ещё сильнее. Пульсирующая головка окончательно окаменевшего члена упрётся в мягкую впадинку пупка совершенно несопротивляющейся жертвы, пока его язык будет изучать жаркие глубины её податливого ротика. Увы, но это единственное, что станет для него доступным в эти минуты. Ну может ещё возможность притянут руку девушки к эрегированному фаллосу и обхватить его ствол её несмелыми пальчиками где-то в дюйме от венчика головки.
Эвелин не сдержится и ахнет, нехотя прерывая поцелуй, и, раскрасневшись ещё больше, посмотрит туда, где её ладошка прикасалась к чему-то гладкому, слегка ребристому (видимо из-за проступающих веточек вздутых вен) и ни на что не похожему по физическим ощущениям. А ещё ошеломит подвижностью бархатной кожи мужского члена, когда Киллиан с помощью своих пальцев поведёт её рукой по поверхности его стоячего колом ствола. Ну и, конечно же, тем фактом, что он ещё не так уж и давно успел в ней побывать и каким-то немыслимым образом войти в неё на приличную глубину.
Завороженностью проберёт так же сильно, как и желанием рассмотреть его получше и изучить во всех деталях наощупь. И, наверное, смутится, как раз этим, своим чрезмерным интересом.
– Ты что… снова хочешь со мной… это сделать? – не то, чтобы она собиралась спрашивать о таком в лоб, но удержаться не смогла, как и понять, что при этом испытывала. Страх, нежданные вспышки возбуждения (особенно от поцелуя), пробирающее до костей желание испытать всё пережитое с Хейуордом безумие ещё раз? Но волнение, ещё и жуткое, было по любому.
– Ещё как хочу… - в искренность его слов не поверить будет очень сложно, тем более подкреплённых севшим до лёгкой хрипоты голосом. Правда последовавшая за этим почти смущённая улыбка испортит всё впечатление. – Хочу до одури и далеко не раз. Но… боюсь, сейчас это будет просто невозможно. Придётся унять
– Уже гонишь меня домой? – чего она тогда не предвидела, так это нежданно нахлынувшей горечи от последних слов Киллиана. И болезненная обида не заставила себя долго ждать. – Так быстро наскучила?
– По-твоему вот это... – он ещё сильнее сжал её пальчики на члене, физически демонстрируя истинное положение вещей, – называется наскучила? Твоё счастье, что на моём месте сейчас не кто-то другой, иначе бы запомнила этот день в совершенно ином свете.
Даже зыркнул на неё таким… потяжелевшим взором, что дух в раз перехватило и сладким ознобом царапнуло по спине. Потянуло вдруг со страшной силой прижаться самой к его жаркому телу и ещё раз спровоцировать Хейуорда на что-то подобное, только бы не вставать с этой постели и никуда не уходить.
Не хочет она! Готова ещё раз перенести и боль, и кровь, но лишь бы остаться ещё на пару часиков в этой блаженной неге, которая предшествовала и шла по завершению физического соития. Была б её воля, осталась бы здесь вообще на всю ночь. Не желает она возвращаться в Ларго Сулей, хоть убей. Нет там ничего и никого, кто бы хоть немного волновал её мысли и ради кого она могла бы туда вернуться. Нет и не было! И едва ли когда будет.
Но разве такое объяснишь тому, кто прожил под сенью позорного имени падшей женщины, являвшейся его родной матерью, и кто не понаслышке знает, что такое нужда? По любому решит, что она просто раскапризничалась, под стать её кузинам. С жиру бесится и не знает, чем себя занять, раз уж дошла до того, что начала выслеживать портовых грузчиков только для того, чтобы прыгнуть к одному из них в постель.
– Да и ливень какой был. Если тебя хватятся, огребёшь больше сама за свой побег.
Едва ли. Если бы её и хватились, то только тем фактом, что она не появилась со всеми за общим обеденным столом в трапезной. Но что-то ей подсказывало, что находчивая Гвен что-нибудь по этому поводу да предприняла.
– Хорошо… Как считаешь нужным. – нет, она произнесла всё это вовсе не обиженным голоском капризной девочки. Просто сказала, без всплеска эмоций или горделивой надменности, может быть слегка отмороженным голосом. Но именно таким, который Киллиану понравился ещё меньше, ежели бы она пробурчала эти слова с насупленным видом и надутыми губками. Даже приподнял её безучастное личико за подбородок в непонятном для себя порыве – только чтобы что-то по нему попытаться прочесть или пробиться сквозь густые ресницы опущенных век к взгляду полуприкрытых глаз. Только в этот раз она определённо не собиралась подпускать его к себе не в физическом понимании. Просто взяла и закрылась, без каких-либо объяснений и конкретно выраженных обид.
Как ни странно, но его тоже этим задело и неприятно царапнуло по сердцу, хотя раньше на схожее поведение других своих бывших любовниц не обращал внимания буквально в упор. Но ещё больше ошеломило внутренним порывом вновь прижать к себе эту снежную принцессу и сказать, что он вовсе не желает, чтобы она уходила. Просто не хочет для неё никаких неприятностей. Ведь тогда за ней и впредь никто не станет следить или держать в наказание взаперти, а это значит, что они смогут встречаться без каких-либо затруднений и прочих мешающих проблем…