Пламенная для дракона
Шрифт:
— Когда до него дошли новости о смерти Марселуса, он счел, что это я убираю с пути его приспешников, — ответил наконец бастард, сходя на гравий. — Иррис спешно собрал своих фаворитов и сбежал в Охотничий замок. Думаю, там он планирует какой-нибудь ответный ход.
— Надеюсь, твой дракон рядом?
Виллем тихо рассмеялся:
— Ох, даже ближе, чем ему хотелось бы… Но не будем об этом. Я узнаю, если брат решит что-то предпринять. Сейчас он пытается защититься. Пока его нет в столице, мы можем свободно заняться его окружением
— По сути, смерть советника была выгодна именно тебе.
— Перестань, — снисходительно обернулся Виллем. — Я ведь знаю, что эти старые клуши потянулись к Иррису только из-за тебя. Они идеализируют тебя даже больше, чем я.
Диаль пропустил мимо ушей скользкое замечание.
— Я хочу встретиться с драконом, который убил Керриса.
— Зачем? Не доверяешь мне?
— Нет, — невозмутимо отозвался Шадар, не уточняя и дразня принца. — Я хочу узнать, что он видел и что слышал. Может статься, наш убийца — важный свидетель.
Виллем заложил руки за спину, задумчиво рассматривая верхушки деревьев парка:
— Керрис, Керрис… А он ведь тоже был первым советником…
— В Роша уже другой первый советник, — понял намек Диаль. — Твоими… молитвами.
— А что там его семья? — не сдался Виллем.
— Если ты помнишь, он не был женат, мстить за него некому. Да и врагов нажил столько, что не удивлюсь, если через месяц-другой тебе доставят мешок благодарностей и надушенных платков.
— Может, не поздно еще намекнуть, что драконы любят золото?
— Бесполезно. Люди тоже любят золото, — разочаровал Диаль. — Мы упускаем что-то важное в этой истории. С противостоянием за трон мы просто ослепли и запутались. А трон пока еще даже не свободен.
— Значит, нужно вычеркнуть лишнее.
— А может, стоит отложить коронацию?
Виллем изогнул бровь:
— Я думал, тебе не терпится узаконить свой брак.
— Не терпится, — согласился Шадар, мрачнея. — Но я все же потерплю. Потому что хочется дожить до этого прекрасного момента.
— Коронацию я переносить не собираюсь. Я тоже хочу дожить до этого прекрасного момента. Потому что, если до него не доживет Альмис, у нас будут огромные проблемы с Иррисом.
Шадар покачал головой, и одинаково недовольные друг другом они вошли во дворец.
Близилась ночь, когда Эстель вышла из комнаты отнести книги в библиотеку. В коридоре ее встретила звенящая тишина, шелест собственного платья казался таким громким… Дом Шадар погрузился в загадочное переплетение теней и света ламп, все стало приглушеннее, теплее, уютнее. Будто погрузилось в зачарованный сон. Эстель прошла по мягким коврам к лестнице и спустилась вниз.
Тонкая полоска света под дверями библиотеки выдала, что там кто-то есть. Девушка несмело надавила на изогнутую ручку и приоткрыла дверь.
Диаль повернулся к вошедшему. Он стоял возле горящего камина, опираясь на каменную облицовку и глядя в огонь. Его
— Эстель, — позвал Диаль, улыбнувшись своей супруге, — составь мне компанию. Прошу тебя.
Девушка прикрыла дверь и подошла ближе, оставив по пути книги на лакированном столе. Она прикоснулась к пуговицам камзола, не решаясь заглянуть в синие внимательные глаза.
— Я опять пропустил ужин, — вздохнул Диаль и сжал нежное белое плечико.
— Это разве повод прятаться в библиотеке? — изогнула она бровь, поддаваясь мягкой ласке. Дракон обнял ее за талию, притянул к себе ближе.
— Я просто хотел оставить здесь этот день, прежде чем подниматься.
— Что-то случилось? — ее глаза полнились заботой, и это опьяняло сильнее алкоголя, к которому он даже не прикоснулся сегодня.
Диаль вдруг подхватил ее на руки и вместе с ней сел в глубокое кресло. Темно-красная юбка укрыла мерцающим покрывалом. Дракон поцеловал гладкое плечо, упоительно пахнущее ею, и потерся щекой, чувствуя, что наконец может расслабиться.
— Как прошел твой день? — спросил советник, уткнувшись в ее волосы за ушком.
Эстель прикусила губу. Впервые ощущая внутри странное щемящее желание позаботиться о нем. Убрать скорбную складочку, залегшую меж бровей, стереть горечь из уголка теплых чувственных губ. И будто бы это помогло, она дотронулась до его губ кончиками пальцев, погладила его по щеке, остановилась на шее, где под кожей билась жилка. Дракон ответил тихим расслабленным вздохом.
— День… Теон мухлюет в карты, — тихо нажаловалась Эстель.
Диаль улыбнулся:
— Если бы он не мухлевал, давно бы проиграл все состояние.
— А так из-за его шулерства, я чуть не проиграла состояние.
Шадар позабавлено хмыкнул:
— Ты хоть представляешь, во сколько оно оценивается?
— Мы играли на медную мелочь, и мое состояние оценивалось в пару золотых.
Он легонько поцеловал ее в шею, поднимаясь к мягкой мочке:
— В следующий раз скажи ему, что лишишь содержания. Обычно этого хватает на месяц затишья.
— Содержания?
— Угу. Скажешь ему, пусть живет на то, что выиграет. И никаких пятидесяти тысяч в год, — фыркнул дракон.
— Пятидесяти тысяч? — ахнула Эстель, замирая. Ей было сложно представить себе такую сумму.
— Да, я тоже думаю, что должно подействовать, — правильно понял ее удивление Диаль, все нежнее и проникновеннее целуя жену и развязывая шнуровку на платье, пользуясь ее временным замешательством.
— А что Вас так огорчило? — спросила девушка, закрывая глаза, сладко обмирая от осторожных и уверенных прикосновений к коже. Расшнурованное платье уже не мешало ему гладить ее спину, мягко разворачивая к себе, опускаясь губами к груди.