Пламя для Снеженики
Шрифт:
Я вновь призвала воздух — подул ветер, разгоняя вполне ощутимый запах тлена, и подошла ближе.
— Ита, — тихо позвала я убитую горем мать, — отпустите вашу девочку за Грани, позвольте ее душе переродиться!
— Не могу-у-у — надрывно проговорила она.
— Ита, это уже не ваша дочь, — сделала шаг еще ближе. — Зачем вы потревожили тело? Вы же видели, что оно теперь из себя представляет и на что способно?
Женщина снова всхлипнула, а я присела рядом и со значением приподняла маленькую
— Это была всего лишь собака! — яростно поведала Ита.
— Сегодня — собака, завтра — ваш супруг или вы сами, а после и другие жители деревни, включая детей… пусть и чужих…
— Ну и пусть! — в глазах женщины промелькнуло ожесточение.
— Вы хотите, чтобы в деревне остались только мертвые? — задала я очередной вопрос. — Вам хочется, чтобы от «Коробочек» остался только пепел?
— Я хочу, чтобы моя девочка ожила!
— Она и оживет, только не в этом теле, — терпеливо молвила я. — Дайте малышке шанс и не топите ее душу в своих слезах, не напоминайте маленькой ведьме о смерти.
Ита закрыла глаза, по ее щекам текли слезы. Так продолжалось несколько минут, мы с Райтом молчали, ожидая ее решения.
Вот женщина кивнула, и я поспешно принялась разжимать ее руки, а огневик принял маленькое тело. Перенес его чуть в сторону и щелкнул над ним пальцами. С них соскочила искра и занялась ярким огнем.
Отчаянный крик матери, хмурый взор резко отвернувшегося мага, и моя тихая уверенность в том, что все сделано верно!
Я обнимала горько плачущую женщину, шептала ей слова утешения, а потом ощутила биение новой жизни. Встрепенулась и, глядя на догорающий костер, улыбнулась:
— Теперь душа вашей дочки обрела покой, а вам следует позаботиться о себе и о той малышке, что живет внутри вас.
— Что? — Ита на мгновение перестала рыдать, и я приложила ее руку к животу, произнося:
— Почувствуйте это сами…
Женщина недоверчиво моргнула и снова разревелась, теперь уже от счастья, а ветер уносил с собой остывающий пепел.
На обратном пути мы с Ладовым не разговаривали. Огневик не язвил и казался непривычно тихим и глубоко задумчивым.
На подходе он горько выдал:
— А у нас никто не умеет чувствовать биение новой жизни в самом начале ее зарождения.
Я промолчала, не ведая, что ему на это ответить.
Всполох шипел на Лийту с Ветлой, ведьмы шипели на него. Увидев, что мы подходим, обе они накинулись на нас:
— Вы где были?
— Пиво в таверне пили, — буркнула я, забираясь в паланкин на спине ящера.
Маг бросил на меня удивленный взгляд, но смолчал. Вопрос свой он задал только тогда, когда высадил меня в Громовом переулке.
— Ты почему не сказала им про умертвие?
— Зачем? — сдержано
— Как это зачем?
— Думаешь, они бы меня похвалили?
— Глупые вы, ведьмы…
— Да-да, уже знаю — все у нас никак у всех нормальных людей!
— Почему вы не дружите между собой? Не из-за этого ли вы проиграли нам?
— Ведьмы объединились против общей угрозы и…
— Разве сейчас вы не делаете одно, общее дело? Я слышал, вы расследуете попытку убийства Клеверовой.
— Да, — я ухватилась за предоставленную возможность, — и мне хотелось бы знать, почему твой брат желал Ветле смерти?
Райт скривился, будто его внезапно настигла боль, и нехотя ответил:
— Во время войны Клеверова убила невесту Рейва.
— Ты, что думаешь по этому поводу?
— Считаешь, что я тоже желаю Клеверовой медленной и мучительной смерти? — иронично прищурился огневик.
— Разве у тебя нет причин для этого?
— Рейв жив, его не казнили, так что пусть живет эта ведьма! — резковато отозвался он.
— И это все? Кто помог твоему брату найти Ветлу? — пристально взглянула в зеленые глаза.
Райт криво усмехнулся и яростно проговорил:
— Мне и самому интересно, кто это был!
— То есть ты не знаешь? — недоверчиво уточнила я. — Разве брат тебе не рассказывал?
— Рассказывал! Известие Рейву передал почтовый ворон.
— Вот как… — разочарованно протянула я.
— А вот так! Иди уже домой, заболтался я с тобой! — откликнулся маг, а потом окликнул. — Снеженика, подожди!
С недоумением посмотрела на него и заметила лучезарную, донельзя довольную улыбку. Приготовилась:
— Что?
Усмешка огневика стала откровенно пакостной:
— Я тебе сегодня помог?
— Ну…
— Ну вот, мне полагается благодарность!
— Какая еще благодарность?
— Твой поцелуй, — охотно пояснил Райт.
— Маг! — возмутилась я.
— Ведьма! — беззлобно обратился он.
— Рано еще нам с тобой целоваться! — непреклонно отрезала я, развернулась, пошла домой, и не было моей вины в том, что брызги дождевой воды вдруг резко взмыли с земли в воздух и окатили парня с головы до пят.
— Вот ведьма! — крикнул он мне вслед.
— Самая настоящая, — улыбнулась я.
Ступив на дорожку, ведущую к собственному дому, я обомлела. По ней в разные стороны сновали рабочие — они устанавливали фонарные столбы. Пока я глупо хлопала глазами, мне навстречу вышла Тера. Пожилая женщина просто «сияла» от радости:
— Снеженика, милочка! У нас в саду будет свет! Это все Рон постарался! Правда, он замечательный?
— Очень, — моя ответная улыбка больше походила на гримасу мученика. — Мы же ведьмы, и темнота нам не помеха!