Пламя и лёд

Беров Иван

Едва сделав несколько шагов, Давиния вновь остановилась. Ее лицо приняло мертвенно-бледный оттенок, а губы непослушно совершали какие-то движения, готовясь выпустить томившийся внутри крик.

Архатра уже догадывалась о том, какой пейзаж откроется ее глазам, когда они пройдут к месту непосредственной схватки.

Но когда волшебница подошла к тому месту, на котором стояла ее помощница, губы ее мгновенно произнесли магические слова «Живого миража», наполовину погрузив сознание Давинии в мир иллюзий.

Только Форду нравилось расхаживать среди

окровавленных камней и гор распухших трупов. Погрузившись в атмосферу родной стихии, людоед просто ловил кайф от воображения той баталии, что здесь разыгралась.

– Ну и ну, – произнесла волшебница, борясь с приступом тошноты.

– Красиво их порубали, – похвалил невиданное войско Форд. – Сколько их было?

– Один человек.

– Один?! – людоед потерял на миг дар речи, представляя, какой силой должен был обладать этот воин, чтобы в одиночку справиться с целой армией морлоков.

– Это был Страж Леса, – спустя минуту добавила Архатра, любуясь, как кулаки Форда начинают сами собой сжиматься.

– Некто Никсалорд Летаврус.

Людоед шумно вздохнул, пытаясь представить себе этого Стража Леса.

Архатра могла поклясться чем угодно, что ее верный телохранитель сейчас давал себе обет в том, что обязательно попробует силу Никсалорда Летавруса на своей крепкой шкуре. «Что ж, теперь у фанатичного воина будет еще один потенциальный соперник», – Архатра вспомнила недавний разговор с Ариниусом и улыбнулась. М-да, на этот бой Первая Волшебница очень хотела бы посмотреть.

– Неужели когда-то эта куча камней была одним из самых сильных городов Лаударума? – Не прошло и минуты, как розовощекая Давиния смотрела веселыми глазами на свою госпожу. – Госпожа, что с вами? – голос Давинии приобрел прежнюю уверенность и живость – заклинание напрочь стирало из мировосприятия девушки все последствия кровавой бойни, развернувшейся на просторах древнего города.

– Да… Давиния, это развалины Хатки – некогда одного из самых крупных и хорошо укрепленных городов Лаударума.

– Когда-то и я сюда собирался, да только Рутгер и его воины взяли меня на подходе к этим стенам, – вспоминал Форд. – А живущее здесь ворьё и негодяи никому и никогда не выходили на подмогу, все время просиживая в дележке награбленного или просто пережидая немилую погоду. Немудрено, что со временем вся власть в этом городе перешла к подземным монстрам – ведь у них была хоть какая-то социальная структура и был мощный и сильный король, кто своей властью мог держать весь этот сброд в подчинении. А город хорош.

– Он очень древний?

– Да. Его фундамент заложен на руинах города-крепости, служившего аванпостом для крестоносцев Бастиона Духов в древней войне с армиями личей. Бастион Духов тогда отступил от этих земель, оставив местное население под пятой ходячих мертвецов. После того, как во время штурма армия мертвецов сровняла всю восточную часть крепости, а последний воин крестоносец был сломлен, Адраман Дермидот – предводитель армии личей – заложил в той части крепости новый фундамент

для своей будущей столицы, где позже он казнил взятого в плен капеллана. Так появилась новая часть города, более укрепленная и находившаяся в самой высокой точке горы Хат.

– Отсюда и получилось название города? – Давиния внимательно слушала рассказ своей госпожи и наставницы о некогда могучем городе на западе Лаударума.

– Да, отсюда Хатка получила свое название. Говорят, что восточная часть города построена на человеческих костях склонивших здесь свою голову воинов. – Архатре было трудно говорить про темное прошлое древнего города, строившегося по частям в разные периоды истории Лаударума. Еще труднее для волшебницы было продолжать идти вперед, по следам бушевавшего шторма. Где-то Архатра даже завидовала своей служанке и ученице – та находилась под воздействием заклинания и поэтому не видела того множества мертвых искромсанных и изувеченных огнем тел, украшавших полуразрушенные улицы Хатки.

Нашедший в этом море запекшейся крови какой-то интересный предмет, Форд махнул своим спутницам рукой, показывая им дорогу.

Морлоки, людоеды и даже люди – среди убитых попадались представители почти всех рас и народов Лаударума.

Архатре больно было смотреть на усеянные трупами улицы, но обладательница титула Первой Волшебницы не сбавляла темп и продолжала идти вперед в том направлении, откуда пришел ненавидящий шторм.

– Кто обитает здесь? – Давиния бодро шла за своей госпожой, смело перешагивая через лежавшие тела морлоков, просто не замечая их.

– Морлоки – подземный народ, – Архатра хотела добавить про то, что морлоки в основном живут глубоко под землей, редко выходя на поверхность, когда ее взгляду попалась выступающая из-под наваленных в груду камней массивная рука. Жесткая желтоватая шерсть плотным ковром покрывала толстую конечность, очень похожую на звериную лапу.

Архатра произнесла слова несложного заклинания левитации, отбрасывая наваленные на несчастного камни.

Сокрытая под камнями туша зверя не оставила в Первой Волшебнице сомнений в том, что перед ней лежит поверженный король морлоков.

– Что там?

– Пожалуйста, отойди назад, – Архатра отстранила Давинию, чтобы та отошла от места гибели предводителя морлоков. Служанка беспрекословно подчинилась ее словам, полностью доверяя своей хозяйке.

– Впечатляет, правда? – довольный своей находкой Форд хищно блеснул зубами, продолжая осмотр территории.

– Невероятно, – Архатра за всю свою жизнь ни разу не встречала существа более могучего, чем лежавшее перед ней существо. Она знала из книг, что удар лапы короля способен разнести вдребезги гранит, а в этих толстых жилистых руках таится столько силы, что это существо в состязании по перетягиванию каната может обыграть сразу всю королевскую охрану в Мейриярде. Волшебница чувствовала, какая сила сокрыта в этом мощном теле. И сейчас он был мертв, сражен в битве с одним из ничем не выделяющихся Стражей Леса.