Пламя и лёд
Шрифт:
– Я уже не тот мальчуган, с которым тебе когда-то очень нравилось проводить время, – Летаврус поднялся на ноги и попробовал сделать стойку на руках. – Но за совет спасибо, Белвар.
– Странно…
– Что? – Летаврус не сразу понял причину беспокойства своего друга.
Большие глаза хранителя внимательно всмотрелись в лицо Никса.
Стражу Леса даже показалось, что его друг видит его насквозь. Такого Белвара Никсу еще видеть не приходилось. Он точно затаившийся хищник подошел к человеку поближе и плавно начал шевелить усами.
– Что-то не в порядке, друг?
– Магия, – произнес
– Верно, – Никс улыбнулся. – Я эту крошку почти обнял, представляешь?!
– Нет, не представляю.
– Как это? – такой реплики от своего друга Летаврус не ожидал. – Мы же нормальные люди и естественные процессы вполне закономерны между представителями разных полов.
– Но вас тянуло друг к другу не поэтому, – произнес хранитель и громко захохотал, видя недоумевающее лицо собеседника.
– Когда волшебница заглянула в твою память, то по неосторожности она оставила там частичку себя самой, а у тебя взяла частичку тебя, – пояснил Белвар.
– Но это невозможно, – отрезал Летаврус, вспоминая уроки Войта Мендира. – Чтение памяти и мыслей – процесс вполне безобидный, особенно для сильного мага с хорошей тренировкой и отточенным мастерством.
– Ну, конечно, – похлопал маленькими ладошками хранитель. – Это ты все верно говоришь, вернее, повторяешь слова мага Мендира, но вам не сообщили одну очень важную вещь.
Летаврус был само внимание.
– Какую?
– Чтение памяти и мыслей безобидно, если хорошо подготовленный маг влезает в голову к обычному человеку, не обладающему развитыми способностями к магии.
– Перестань, – Никсалорд отмахнулся. – Архатра не зря стала Первой Волшебницей королевства, чтобы допускать оплошности в магии.
– Она заняла этот пост отчасти потому, что Матильда уже намеревалась покинуть его.
– Все-то ты знаешь.
Белвар улыбнулся:
– Я хранитель, и собирать знания – это часть моей работы. А вот вас не отбросило друг от друга, когда волшебница слегка недооценила уровень контактера?
– Откуда ты… – Летаврус потрогал недавнюю ссадину на голове.
– Знаю? – Белвар дожевал своё угощение. – Потому что не являюсь Первой Волшебницей. А треснуло вас, потому что твоя память не захотела делиться с Архатрой частью своих знаний. Какая мысль тебя посещала перед тем, как твое второе «я» вышвырнуло волю волшебницы из твоей головы?
– Значит, – до Никса только сейчас дошел смысл произошедшего, – это я одолел Первую Волшебницу в поединке воль?
Белвар кивнул.
– Но больше так не делай. В следующий раз может все обернуться плачевнее и повреждений получишь больше.
– Я тогда думал о матери.
– А-а, – Белвар издал смешок, – так, значит, твоя избранница увидела потенциальную свекровь.
– Это не смешно, – хотя сам Летаврус готов был хохотать всю ночь. Только теперь ему открылся весь абсурд ситуации: он и Архатра любовники – такое даже в кошмарном сне не приснится.
– Такое даже во сне не привидится, – повторил уже в голос Летаврус, подавляя смешок.
– А что эта волшебница забыла в твоей памяти?
–
– Тоже мне новость! – Белвар возмущенно зашевелил усами. – Да об этом маге весь лес гудит.
Никс хотел что-то еще сказать другу в тон беседы, но его что-то резко повело в сон.
– У тебя повреждена кость, верно? – Белвар являлся очень опытным врачевателем, и ему было достаточно услышать скрип зубов наемника, чтобы понять причину недомогания. – Вот, возьми. – Маленькая ручка хранителя протянула наемнику небольшой светящийся предмет, по форме напоминавший куриное яйцо.
– Спасибо, друг, – Летаврус, перестав мучить себя, сел снова рядом с Белваром у огня и молча взял странный предмет в свою руку.
Камень магии, объединявший в себе плоть земли и кровь далеких звезд, мог даровать необычайную силу и здоровье своему хозяину. С помощью таких магических артефактов, в древние времена упавших с ночного неба на твердь земли, лесные хранители поддерживали свою молодость и долголетие, сохраняя при этом в своей памяти каждую секунду прожитой жизни. Стоило только обратиться к могущественной реликвии за помощью и камень всегда выручал своих хозяев.
Сжатый в кулаке Летавруса, камень магии начинал оживать, распространяя свою волшебную ауру на все тело наемника. Яркие лучи тоненькими струйками пробивались сквозь кожу, втекая в кровь Никса и тем самым распространяясь по крепкому телу. Магический артефакт знал, что от него требуется. Попавший в чужие руки кристалл начал активно исследовать сущность своего нового повелителя. Проникая глубже в тело, камень овладевал каждой мышцей и каждым нервом, полностью подчиняя крепкие бастионы мускулатуры под свой контроль. Магические лучи по нервным окончаниям проникали точно в сердце и мозг, подбираясь к святая святых – душе смельчака, дерзнувшего предстать перед неподвластной ему силой. У камня был свой характер, и не каждый мог воспользоваться его силой и помощью. Только обладавший огромной силой духа мог подчинить себе магический камень. В противном случае артефакт подчинял своей воле душу неудачливого смельчака и впитывал в себя все силы наглеца, до последней капли осушая его жизненную ауру.
Наемник был знаком с магическими камнями. В свое время, когда он был еще совсем маленьким, ему посчастливилось получить один из таких магических камней в подарок от своей матери.
Крепче сжав артефакт, Летаврус послал внутрь камня мощный магический импульс, усиленный волей духа. Белвар учил Никса началам природы, в которых говорилось, что для достижения гармонии необходимо впустить часть чужой силы в себя и при этом проникнуть внутрь инородной сущности. С магическими камнями Летаврус поступал точно так же. Отдавая часть себя и вбирая мощь другого существа, Летаврус объединялся с камнем на астральном уровне. Не было больше магического камня и Никса Летавруса. После того как их магические силы объединились в душе Летавруса, волшебство камня полностью перешло под контроль наемника. Камень магии не мог сопротивляться самому себе, теперь более сильная душа сделала его своим орудием, инструментом для починки отлаженного механизма из костей, крови, мяса и сухожилий.