Пламя клинка

Чекалов Денис Александрович

Может, он просто хотел заняться любимым делом, вряд ли ему так часто выпадала эта возможность. Или Димитрис знал, что стало с комендантом Аскольдом, и спешил замести следы?..

— Хорошо, поехали, — сказал Руфус, весьма недовольный таким исходом. — Только быстро, ждать тебя я не буду.

— Смотрите! — воскликнул я.

Над самой дальней из башен крепости поднялся летающий экипаж. Был он черен и формой походил на закрытый бутон цветка. Стальные руны быстрою чередой бежали по краям

лепестков.

Медленно разгоняясь, небесная карета воспарила высоко над гранитной крепостью и унеслась прочь, в далекую степь.

— Казантул, — в ярости пробормотал Огнард. — Ему-то что надо в Стойбище?

Руфус проводил взглядом летающий экипаж.

— Выезжаем через десять минут, — бросил он и шагнул в Круг телепортации.

О нас никто и не вспомнил.

Это было мне на руку.

Если ты никому не нужен, значит, ты волен делать все, что тебе вздумается.

— Оксана, — спросил я негромко. — Твой жетон летает только по городу? Можешь отправить нас к Стойбищу Саардак-хана?

— Не к самым воротам, — сказала девушка.

Она достала имперский обсидиановый круг.

— Будет небольшая погрешность. Придется по степи топать. Но все равно мы будем там раньше, чем эта братия.

— Вот и хорошо, — кивнул я. — Хочу первым поболтать с ханом.

Девушка кивнула.

Быстро нажала на круге несколько кнопок. Мир вокруг завертелся, и через секунду мы оказались в Святой степи.

2

Степь казалась бескрайней.

Пахло пьяными травами: сухой степной земляникой, диким чесноком, сладковатой душистой мятой и горькими слезами полыни.

Где-то вдали темнели холмы и орочьи крепости. Оглянувшись, на самом краю далекого горизонта я увидел башни нового города, такие жалкие и ничтожные перед лицом Великой степи.

— Стойбище к востоку отсюда, — сказала девушка.

Алое кольцо телепорта вспыхнуло и раскатилось вокруг янтарными гудящими волнами.

В потоке астральных вихрей со всех сторон появились орки. Четверо сжимали короткие арбалеты, держа нас на прицеле.

Пятый высоко поднял шаманский скипетр с человечьим черепом-набалдашником и белыми перьями могильных орлов.

Это были разбойники-мародеры.

Честный воин-степняк из армии хана не пойдет в бой пешим, да еще в волшебных доспехах. А для бандита так и проще, и безопаснее.

Ударил и вновь исчез в волшебном портале.

Дерзкие, видно, стали, раз нападают на странников у самого Верховного Стойбища.

— Руби! — пронесся над степью хриплый орочий рык.

Прямо передо мной в янтарном озарении всполохов вырос есаул.

На нем переливался рунами тяжелый медный доспех с двумя серебряными окружьями на груди.

В

руке ощерилась бронзовая многолопастная булава, призрачная ярко-красная сфера вращалась вокруг навершия, оружие было зачаровано.

— Кровь и смерть! — глухо зарычал орк.

Он замахнулся.

Его булава, свистя, описала в воздухе полукруг, метя мне в голову.

Я выхватил из ножен меч Тигаранд — хранитель города Малахита.

Сияющий лазурью клинок сошелся с кроваво-красной булавой.

Глухо прогремел гром, два заклятия вскипели в астральной битве.

Долю секунды мы стояли, скрестив оружие.

Этот миг показался мне вечностью.

Лицо есаула замерло, потемнело от напряжения, тугие мускулы напряглись под зеленой кожей, пот лился со скошенного лба.

— Сила на стороне правых! — прогремели слова на гномьем наречии.

Это говорил Тигаранд.

Алые всполохи схлынули с булавы разбойника, как сходит со скалистого берега волна прилива.

Лазоревый меч воссиял с новой силой.

Страх и удивление отразились на морде орка.

В ту же секунду его булава переломилась, словно сухая, источенная червями палка, и мой клинок отсек ему голову.

Бандит пошатнулся.

Его отрубленная башка покатилась по траве, заливая полынь дымящейся кровью.

Алый густой фонтан взметнулся над шеей.

Кровь хлестала тугими темными струями.

Орк воздел к небу руки, словно взывал о помощи к древним духам Степи, потом упал на колени. Тело его содрогнулось в последний раз, и есаул рухнул навзничь.

— Целься! — зарычал главный арбалетчик.

Стрелки вскинули оружие.

Каждое — от ложа до болта — было выточено из дерева-людоеда и питало такую же ненависть к человеку, как сами разбойники.

Упругие плечи на крестовинах балестр переливались белыми искрами. Раньше они росли на головах амалфеев, были острыми изогнутыми рогами.

В них собирается вся колдовская сила, если убить волшебную антилопу одним ударом, а сделать это непросто, и только лучшие из охотников-орков могут похвастаться таким дорогим трофеем.

Эти арбалеты никогда не промахиваются — и вновь я спросил себя: каким образом у простых бандитов оказалось столь мощное оружие?

— Пли!

Но прежде чем орки успели выстрелить, Оксана взмахнула рукой.

Три острых сюрикена сорвались с ее наруча. С тихим свистом они разрезали воздух.

Первый арбалетчик качнулся, сияющая звезда вошла ему в лоб, и острые края ее рассекли мозг орка. Другой схватился лапами за лицо, кружащие лезвия вырвали ему оба глаза.

Третий, хрипя, рухнул на колени, снаряд рассек ему горло, и кровь толчками хлынула из разверстой раны.