Пламя на воде
Шрифт:
Чуть поодаль на снегу лежали тела. Не все, и лишь немногие целиком. То, что удалось найти.
– Ну вот что, - деловито сказал Комин.
– Раскисать после будем. Беркет, вы с Халифом везете в лагерь Бруно. Кеннет, с твоим жеребцом все в порядке? Тогда ты тоже едешь. Возьмете с собой Дереку. Волос, ты у нас безлошадный и самый молодой к тому же. Останешься с нами. Есть работка для тебя.
Волос кивнул.
– И почему он вечно командует?
– Проворчал Дерека, тяжело поднимаясь с земли.
– Потому что у меня это получается, - хмыкнул Комин.
– Ты в седле удержишься, инвалид?
– Привязывать не надо. А вот в седло сесть помоги.
– Барс, а ты?
– Спросил Беркет.
– С нами?
– А ему отдохнуть надо, - ответил за рыцаря Комин.
– Не дергайте его. Отдохнет, после приедет.
– Я б ему еще одной настоечки налил. Знатная штучка.
– После нальешь. Ты там Бруно давай отпаивай.
Беркет серьезно кивнул.
– Если довезем живым - отпою. Можешь не сомневаться.
– 3 -
– Ты бы прилег пока, - сказал Комин Барсу, когда четверо всадников отъехали и казались теперь темными точками на склоне. Беркет и Халиф уложили Бруно в люльку, связанную из упряжи и подвешенную между двумя лошадьми, и ехали не торопясь, осторожно поддерживая раненого с двух сторон; Кеннет держался рядом с Дерекой. Вечерело, и горный склон уже окрасился всеми оттенками розового.
– Полежи, а я покажу молодому кое-что.
Комин отошел туда, где темнели на снегу тела - то, что осталось от тринадцати Рыцарей Пламени. Нашел ровное местечко, достал из ножен меч.
– Смотри внимательно, - сказал он Волосу.
– Следи за кистью.
И сделал красивое, плавное движение, обрисовывая мечом правильный круг. Хотя меч не касался земли, в плотном насте образовалась глубокая, шипящая борозда.
– Запомнил?
– спросил Комин.
– Теперь вот так.
Он воткнул меч острием в центр круга, а потом поднял его - на самом кончике меча балансировал приличный пласт слежавшегося снега и земли.
– Понял, что надо делать?
Волос кивнул, молча достал свой меч.
– Вот так мы роем могилы.
– Сказал Комин, отходя.
– Если остается, что хоронить.
Барс наблюдал процедуру захоронения, растянувшись прямо на снегу. Доспех он уже снял и остался в легкой кожаной рубахе со шнуровкой на груди и кожаных же штанах.
– Замерзнешь, - заметил Комин, присаживаясь рядом.
– Там вон ребята для тебя каких-то шмоток накидали. Согреть пытались, пока ты тут мертвого изображал. Принести?
– Не хочу. На холодке приятней.
– Как знаешь.
Волос старательно отбрасывал в сторону тяжелые земляные комья. Пряди темных спутанных волос падали ему на лицо, прилипали ко вспотевшему лбу.
– Ты как себя чувствуешь?
– Спросил Комин у Барса.
– Сносно. Долго я сегодня валялся?
– Да почитай что четверть дня. Поначалу ребята даже понять не могли - то ли ты уже неживой, то ли концы отдаешь. Потом смотрим - вроде, отлежался чуток, отошел. Хотели раньше тебя начать тормошить. Я не дал. Сказал, если ты загнешься, то и нам всем амба, а потому пусть отвянут и не трогают. Я такое раньше видал. Магическое истощение - вот как это называется. Ты сколько заплаток поставил?
–
– Барс задумался.
– Четыре, - сказал он наконец.
– Три потом распустил. Вернее, тогда две, сейчас была третья.
Комин покачал головой.
– Силен, - протянул он.
– Не ожидал даже. А знаешь, я вот сейчас подумал - ведь недаром Бранигал загнал тебя в Башню в шестнадцать лет. Видать, силу твою чувствовал. Ему очень нужен был такой, как ты - на всякие случаи вроде этого.
– А если бы я не приехал вовремя в Замок?
– Думаю, он сам бы пошел. Прецеденты, когда Магистры шли на прорыв, бывали. Но он больше одной заплатки не потянул бы - точно тебе говорю. А что это ты там такое мудрил с узлами - я не очень понял?
– Да была одна придумка. Глупая с виду, совсем дурацкая. Но сработала.
– Не показывай, - предостерег Комин.
– На словах расскажи, если можешь, а нет - так и не надо. Тебе теперь с неделю лучше бы к магии не прикасаться, а может, и больше.
Барс рассказал.
– Ну надо же, - изумился Комин.
– Щит навыворот. Действительно, дурацкая мысль - век бы до такого не додумался. Слушай, как здорово, что у тебя мозги набекрень, а?
– Комин, и за что ты меня так любишь?
– За то, что ты у нас такой замечательный, - расхохотался тот.
– А если серьезно говорить - знаешь, Барс, я, наверное, еще никогда в жизни не пугался так, как сегодня. Когда ты нас оставил между двумя барьерами, а сам исчез. Ну, пока еще нечисть в азарте рубал - так вроде ничего. А потом, как опомнился, как подумал, что останемся вот так запертыми на этом проклятом склоне... Понимаешь, погибнуть в бою с тварями - это как-то... ну, нормально, что ли. Мысль привычная. Но не так же! И не денешься никуда, и сделать ничего не можешь... В общем, перетрусил я крепко. Так крепко, что теперь вот думаю - может, бросить все к псам да податься в Магистры? Не по моим нервам уже все это.
– Ты? В Магистры? Не смеши меня. Ты этой жизни дольше пары месяцев не выдержишь. Ты же бродяга, Комин, как и я.
– Это-то верно. Только кажется мне, что сегодня мой колокольчик прозвенел.
– Не впадай в патетику, Комин. Отдохнуть тебе надо, может, напиться. И забудешь про все колокольчики.
– Может, ты и прав, - сказал Комин задумчиво.
– Напиться - это мысль хорошая. Только... Много лет мне, понимаешь, Барс? Слишком много.
Волос закончил рыть могилу, пошел к телам. Комин быстро поднялся - помогать. Барс хотел идти следом, но сделал несколько шагов на ватных ногах и сел на снег. ``Странно, - подумал он.
– А пока лежал, чувствовал себя совсем неплохо.'' Сидя на снегу, он наблюдал, как рыцари укладывают в яму останки, как кладут сверху черепки доспехов. Мечи и кинжалы Комин собрал, аккуратно завернул в свою куртку - отвезти в Замок. Там, в Зале Славы, они займут свои места рядом со многими и многими другими. Там на них будут ходить смотреть ученики Школы, а послушники будут тайком, когда никто не видит, доставать один из Черных Мечей и примерять его к руке. Но это там. А здесь Комин и Волос - старый Рыцарь и молодой - буднично засыпали могилу, уплотнили, как смогли, взрытую черную землю и двинулись обратно, подбирая по пути разбросанную упряжь, седла и другие предметы.