План по соблазнению герцога

Лисканова Яна

«…Усмири свою душу, Грешник, как учил Господь, Усмири и плоть. Но если не ты… *** …Помни: никто не воздаст Обидчику по делам его Лучше.

И поделом ему!»

— …и что с ней делать?

— Пороть розгами, — подсказала я, глядя, как эта бесстыжая девка королевских кровей едва не виснет на моем женихе!

— Что? — удивленно переспросил Его Высочество.

— Что? — улыбнулась я ему, судорожно пытаясь придумать, как выйти из ситуации без потерь.

Мужчина почему-то очень по-доброму мне улыбнулся, что я даже смутилась.

— Прошу прощение, Ваше Высочество, я задумалась…

И было о чем. Эта княжна все же напомнила, кто тут главная героиня вечера. Сначала она совершенно бесцеремонно увела мужчину — чужого мужчину! — танцевать, хотя весь вечер должна была быть подле наследника; сама герцога даже не пригласила, а вот именно что увела! И ведь не откажешь этой птичке расписной… Потом приказала музыкантам играть новый танец, не дав даже небольшого перерыва после предыдущего (и не дав никому даже слова вставить), а теперь ведет себя на глазах у всего двора, как… как… да у меня даже слов нет! И если в случае с мисс Ламбри — вот уж кого бы сейчас не вспоминать — я слегка лукавила, называя ее бесстыжей распутницей, то в данном случае я даже не преувеличивала! Восточная княжна откровенно вешалась на герцога.

Он, конечно, держал дистанцию, был безукоризненно учтив и спокоен; не реагировал на ее улыбки и ужимки… Но сколько он так продержится?! Будь я на его месте, точно бы долго не продержалась. Хотя вообще-то я была на ее месте… Так что в целом, могла сказать, что выдержка у него на зависть. Не реагировать на хорошеньких женщин, если только они не мисс Фиви — это вообще его талант.

— …и сжечь.

— Да уж, такую нечисть заграничную только огнем вычищать, — прошипела я, глядя на то, как ее ручки обвиваются вокруг его шеи; вот бы обвиться своими ручками вокруг ее шеи… — А?

Я вскинула глаза на Его Высочество. Он смотрел на меня с абсолютно не злым любопытством. Глядя на него, я подумала, насколько же неважной порой может быть внешность. Такой некрасивый, но такой странно-привлекательный. У них с герцогом Сильбербоа было что-то общее — неудивительно, что родня. Что-то такое во взгляде, в мимике, в движениях…

Герцог был вечно спокоен и даже как-то равнодушен, но интуиция всегда говорила, что это спокойствие очень обманчиво, что этот хищник сейчас просто не голоден. Он был отнюдь не главным красавцем двора — до местных щеголей с гладкими кудрями и улыбками ему было как до звезд. Но чуть ленивый, но внимательный взгляд, неторопливые и уверенные движения рождали едва контролируемое желание как-то привлечь его внимание, заслужить его одобрение. Слегка раздражающие порывы, которые мне, по счастью, не было нужды сдерживать и даже анализировать. Если уж этот зверь пробуждает во мне охотничью инстинкты — то и замечательно! Готовим капканы… в смысле, затягиваем корсеты!

И Его Высочество вот этим ощущением был немного похож на моего жениха. Но он был будто преувеличенной карикатурой. Если герцог был все же пусть и не цепляющей в отрыве от личности внешности, но все ж довольно хорош, то Его Высочество

был едва ли не безобразен. Если в герцоге ощущение отдыхающего хищника было довольно очевидным и подавляющим, то наследник будто спал со слегка приоткрытым глазом, с ленцой наблюдая за шебуршанием милых букашек.

— Скажите честно, о чем вы сейчас думаете?

— О поэзии Пятого Царства, — почти честно ответила я, радуясь, что Его Высочество не склонен был обращать внимание на мои реплики.

Точнее, не акцентировал на них внимание. И, кажется, даже немного провоцировал. Мужчина посмотрела на меня с легким удивлением.

— Не думал, что вы такая набожная.

— Усмиряю душу и плоть, Ваше Высочество, — склонила голову я, — Ну или пытаюсь…

Со стороны раздался звонкий смех, и я не удержалась, скосила глаза. У герцога было лицо как у моего отца в моменты, когда маменька вдруг решала, что надо уделить мужу внимание. И только это и успокаивало! Да только и со мной его лицо было еще совсем недавно вот таким же.

Вдруг княжна повернулась в нашу сторону, буквально на мгновение, и оценивающе посмотрела на нас с уже ее женихом. Заметив мой взгляд, она тут же отвернулась… Но я-то уже увидела!

Я не успела ни о чем подумать, а может и не собиралась — кто ж теперь разберет! — просто вдруг мои руки сами вцепились в полы жилета и я дернула Его Высочество на себя, растягивая губы в обворожительной улыбке.

— Ах, Ваше Высочество, танцевать с вами, вы знаете, такая честь, такая честь! Ну что же вы так далеко стоите — по правилам в этом танце пара должна стоять ближе!

Его Высочество удивленно на меня посмотрел, но послушно притянул поближе, и именно в этот момент княжна глянула на нас и ее лицо искривилось то ли от злости, то ли от отвращения…

Злость слегка поутихла. Зато вот осторожность била молотом по голове, в надежде достучаться до рассудка и совместными усилиями скорректировать мое поведение не в сторону тактических побед в виде мелочного удовольствия, а в стратегической перспективе с надеждой не попасть в будущем под раздачу монарших звездюлей! Пока не получалось.

— Что ж, я рад, что у вас, кажется, улучшилось настроение, — вполне искренне проговорил мужчина, — А над чем вы смеетесь, если не секрет? — я тут же взяла себя в руки и перестала хихикать, отведя взгляд от злой заграничной пташки обратно на своего кавалера.

— Ваше Высочество! — вот сейчас был ответственный момент; чуйка говорила, что можно попробовать, но сомнения все же оставались — это же целый принц… — А ваша невеста с характером, да?

Он прищурил глаза, но не стал меня одергивать. Значит, можно еще немножко обнаглеть!

— У меня к вам деловое предложение, — я улыбнулась ему, не так как должна бы — скромно и мило, потупив взор; а как хотелось — прямо в лицо, широко и нагло, но совершенно искренне, а сама внимательно следила за реакцией на каждое свое слово, — Княжна совершенно очевидно показывает характер, даже выделывается! И я вам честно и открыто говорю — я тоже от идеала благовоспитанной леди далека и родителей ставила в очень неловкое положение не раз, и к моему глубочайшему, конечно, стыду — вполне осознанно, — на "глубочайшем стыде" Его Высочество не удержался и забулькал смехом, старательно не выпуская его наружу и сохраняя маску спокойствия на лице, — И могу вам с другой стороны баррикад, так сказать, дать пару дельных советов, как можно с ней сладить, раз уж обратно отправить, очевидно, нельзя. На своем опыте испытано, Ваше Высочество.