Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"
Шрифт:
— Видишь, Морти?.. Не о чем… было… беспокоиться…—
Головы Колонны скалились и плевались в меня, завывая от ярости.
— Он наш! Наш! Наш! — Неожиданно, они успокоились. — Хорошо. Наслаждайся своей победой, бессмертный. Мы получим его снова все равно.
Я узнал от Колонны все, что хотел. Мы поспешили прочь, а за нашими спинами головы орали о том, что в окрестностях появились чужаки. Демоны, привлеченные криками, начали атаковать нас. К счастью, портал, ведущий прочь с этого Плана, был открыт довольно легко и вскоре мы вновь
66. Морти. Часть II
После случившегося у Колонны Черепов мне нужно было переговорить с Морти. Я отозвал его в сторонку и снова спросил, как он оказался в этом дьявольском нагромождении. Морти уже достаточно отошел от шока, несмотря на то, через что ему пришлось пройти благодаря мне.
— Понимаешь, это куча на Авернусе, первом слое Бааторе, зовется Колонной Черепов. Если послушать некоторых, то состоит она из голов тех — в основном, мудрецов и школяров, — которые сознательно использовали при жизни свои знания, чтобы немного приукрасить правду… так, чтобы они тем самым причинили кому-то вред или, тем паче, лишили жизни. Ну и вот… когда я умер, то оказался здесь. Забавно, да?
— Не очень.
— Э… — Морти немного помолчал. — Да, ты прав: совсем не забавно. Знаешь, при жизни я думал, что много знаю. И, может быть, если я что-то и знал, то не всегда говорил правду об этом. Думаю, разочек или два я мог так повернуть правду, что кого-то записали в Книгу Мертвых раньше, чем должно.
— Ты говоришь обо мне, не так ли?
Морти посмотрел на меня.
— Да. Не знаю, откуда мне это известно, шеф, но, думаю, так и есть. Думаю, из- за тебя-то я здесь и оказался; последняя соломина перед тем, как вес стал слишком велик. Дело в том, что я не могу вспомнить, как это случилось — я даже не помню себя человеком или то, на что была похожа моя жизнь до того, как я пробудился в Колонне.
— Почему ты забыл обо всем этом?
— Обычно так и происходит после смерти, уверен, ты это прекрасно знаешь. Ты просто… забываешь. Полагаю, я был не самым примерным членом общества при жизни… но кто примерен, в самом деле? — Морти вздохнул. — С этим ничего не поделаешь. Нет ничего хуже, чем всегда говорить правду.
— Если, конечно, ты не приговорен к пребыванию в преисподней. По мне, это куда хуже, чем говорить правду.
— Да… Ты прав. Снова. — Морти клацнул зубами. — Полагаю, что все добро, зло, ложь и обманы воздаются тебе — и когда меня записали в книгу мертвых, пришла моя очередь за все платить.
— Но как ты оказался за пределами Колонны?
— Ну… ты помог мне, шеф. Когда ты подоспел к Колонне Черепов, я пробился на поверхность. Мое всезнание и шарм привлекли твое внимание — ты понял, что я был той головой, которая знала больше всех. Потому я заключил с тобой сделку…
Слова Морти прозвучали, а взор мой застлала алая пелена и я услышал вой, страшное эхо тысяч голосов, молящий о свободе, и
Эхо:
— Ты. Череп. Говори.
Вой затих и я разглядел обратившийся ко мне маленький черепок, очерченный алым адским сиянием. Кровь и слизь стекали с него, а зубы стучали, будто от холода.
— Я… Я м- м- могу помочь тебе. Я знаю, ч- ч- что ты ищешь… все эти головы… все их знание… но пожалуйста, молю тебя, освободи меня. Позволь мне помочь тебе. Я все тебе расскажу, все.
— Расскажешь? Поклянись, череп. Поклянись, что будешь служить мне до конца дней моих, или останешься в этой Колонне.
— Я клянусь. Я клянусь… но пожалуйста, пожалуйста, вытащи меня… Я… — Я видел, как Морти судорожно сглотнул, будто глотая свою гордость. — Я… молю тебя. Позволь мне помочь тебе. Пожалуйста.
— Прекрасно. Я вызволю тебя.
Движение, и ужасающая какофония голосов разразилась вновь, кошмарный поток воя, насмешек и угроз… Руки мои погружаются в Колонну… ощущения укусов… они смыкаются на маленьком черепе и тянут, вырывают из Колонны, как старый нарост…
— Готово.
Я глядел на окровавленный череп в моих покрытых шрамами руках, глаза его заливала слизь Колонны, а зубы все стучали. Он походил на новорожденного, беспомощный и — в глазах человека, которым я был Когда-то — жалкий.
— Я вызволил тебя. Теперь твоя жизнь… и смерть принадлежат мне… Морти.
Туманы прошлого развеялись, а Морти все продолжал болтать.
— Мы поговорили немного, шеф, ты и я… Поглядели, сработаемся ли, и оказались весьма впечатлены друг другом, потому ты вырвал меня из Колонны, предложив последовать за тобой, и с тех пор мы вместе.
— Ну… и что было потом?
— Ну, я не знал, что, покинув Колонну, утрачу большую часть ее знания… Как я мог знать, если раньше никогда не покидал ее… но ты очень понимающе отнесся к этому…
— Ты утратил все знания, которыми, как утверждал, обладаешь…
Вновь вернулись картины прошлого; я слышал треск кости и крики Морти — крики боли, мольбы остановиться и не убивать его… и моя рука, наносящая удары снова и снова…
— Будь ты проклят, череп, ты лгал мне. Я засуну тебя обратно в эту проклятую Колонну и оставлю там подыхать.
Звук удара кости о металл — о пол или о стену, и застучавшие по поверхности выбитые зубы. Морти, как побитый пес, молил меня прекратить.
— Знай, что страдания твои в Колонне — ничто по сравнению с тем, через что я заставлю тебя пройти.
Крики Морти затихали, обращаясь в неясный гул. Я сомневался в нем, а он был самым верным из моих спутников. Все эти годы с практичной инкарнацией и с прочими — теми, которые сразу не отвергали его, они относились к нему по меньшей мере с подозрением. Он мог оставить меня в любое время, но не сделал этого.