Планета-казино
Шрифт:
сознание ответить не в состоянии,
ибо оно при этом никогда не присутствует"
И-Лим
Барон Гвидо де Лузиньян нервничал. Сегодня утром он получил очередную депешу с Утремера. Король был крайне недоволен: Ассамблея вот-вот должна
Конечно, королева лоуменов обещала помочь, но ей для каких-то целей понадобился Жак. Зачем? Вот главный вопрос, который мучил де Лузиньяна с момента встречи с королевой. Барон сначала считал Жака агентом ЗФЗ, присланным на Мелию для первичной разведки, однако убедился, что это не так. Если Жак и шпион, то уж никак не земной – интересы Федерации его не волновали, а к Утремеру он относился с явной антипатией.
И все же он нужен королеве. Для чего? Барон в сотый раз пытался понять ход мыслей этой невидимой предводительницы лоуменов. Пытался, но безуспешно. Какую ценность может представлять собой землянин? Неужели королева знает что-то неизвестное ему – консулу?
Де Лузиньян был искусным интриганом и добился от короля, чтобы именно его послали на Мелию. Он сумел убедить короля Луи, что он лучший, и никто не добудет столько полезной для Утремера информации, как он. Но теперь, Гвидо понял, что королева лоуменов играет в эту игру лучше него.
В дверь апартаментов барона негромко постучали.
– Войдите, – раздраженно бросил де Лузиньян.
На пороге возникли две мрачные фигуры, будто извлеченные из преисподней – лоумены Виз и Чила.
– Королева нам сообщила, что у вас есть для нас специфическая работенка? – хрипло проговорил Виз.
– Да. По её же просьбе я набросал некоторый план ваших действий: вам необходимо будет проникнуть на территорию биоцентра и забрать оттуда кое-что.
"Мерзость, какая мерзость, – подумал Лузиньян, рассматривая своих посетителей. – С кем приходиться работать! Дегенераты! Им же нужно объяснять каждое слово. А эта бело-зеленая кожа! А запах! Ей-ей, лучше иметь дело с ирхами, чем с лоуменами. Вырожденцы. От таких-то люди и должны в первую очередь избавляться!"
Чила отбросила со лба прядь грязно-желтых волос.
"Утремерская сволочь! Когда-нибудь я перережу тебе глотку за такие мысли! И что нашла наша королева в этом бароне?"
Чила не была исключением из правил. Телепатия среди лоуменов являлась своеобразной необходимостью для выживания. Просто у Чилы эта способность развилась лучше, чем у других – барон с его мыслями с каждой минутой вызывал у девушки всё большее отвращение.
Его психоблокировка была для неё совершенно открыта. Зря утремерцы недооценивали лоуменов. Эта раса была очень перспективной.
– Слушайте меня внимательно, – Лузиньян постарался придать своему голосу побольше строгости. – Биоцентр
– Понятно, – проговорил Виз. – Мы это сделаем, скажем, завтра.
– Сегодня.
– Но нам нужно время для подготовки. Современные системы защиты в биоцентре у Клу исполнены по последнему слову техники, – заметила Чила.
– Все должно быть сделано сегодня, – повторил барон.
"Чертовы лоумены! Они совсем не понимают, сколько стоит время!"
"Проклятый барон! Он же хочет нас подставить! Кто же идет на серьезное дело без подготовки!"
– Хорошо, мы выкрадем Жака сегодня, – заявил Виз. – Но нам необходимо убедиться, что ваш ключ сработает.
– Если он не сработает, – саркастически усмехнулся барон, – вы просто не попадете в биоцентр…
Соланийка захлопнула за собой дверцу кабинки почти перед носом плутонита, ясно давая понять, что сейчас она вовсе не нуждается в его назойливой опеке; насколько это соответствовало желаниям Клу и Клинка, Эйлану не волновало.
Жак не слишком-то расстроился по этому поводу, соседняя кабина была свободна, и он переступил её порог, не задумываясь ни на секунду. Внутреннее убранство помещения, в котором оказался плутонит, казалось довольно бедным, если не считать огромного пульта, поделенного на бесчисленное множество цветных квадратиков, и пристроенный к нему сбоку фиксатор памяти.
Жак извлек из кармана авторучку и написал на бледном поле: "Жак, ЗФЗ". Аббревиатура Федерации наилучшим образом подходила для обозначения всех землян, особенно, если они проживали на других планетах. Надпись постепенно погрузилась куда-то вглубь, что означало принятие Жака в число участников Игр.
Теперь необходимо нажать какие-нибудь кнопочки, но у плутонита не возникло такого желания. Он не мог выбрать даже одну из множества. Однако Жак хорошо помнил, что Хорсер сказал о необходимости сделать выбор. В конце концов, Жак остановил свое внимание на белом цвете – самом броским, какой только можно было отыскать на игровом пульте.
Кабинка наполнилась сиянием, настолько ярким, что Жак невольно прикрыл глаза.
"Понятно, – подумал плутонит, – если нажать ещё какой-нибудь цвет, то здесь вообще получится любая гамма. Занятная вещица".
Но Жак не почувствовал необходимости добавлять что-либо ещё: существующая расцветка его вполне удовлетворила.
Отпустив клавишу, плутонит вышел из кабинки и, не торопясь, спустился по ступеням Дворца Игр.
На площади его поджидала Эйлана. Её трудно было не заметить.