Планета Йоргов
Шрифт:
Самолеты, вооруженные этими аппаратами, двигаясь над территорией того государства, сделали полностью безоружной его армию: ни одна пуля или снаряд не смогли вылететь из стволов, боевая ракета — взлететь. Последовавшие сразу ответные ракетные нападения других государств уже без труда были отражены с помощью таких аппаратов, а их вооружение приведено затем в негодность.
И прекратились тогда войны на Земле: мир воцарился на ней. Как сказано было много задолго до этого библейским пророком: «…и перекуют мечи свои на орала, и копья свои — на серпы: не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать».
Может быть, это был кто-то из тех, кто отыскал в Торе секрет сверхаккумуляции электричества. Но имя его осталось неизвестным, как и настоящие имена всех их: лишь очень-очень нескоро стали известны только псевдонимы их. Эти величайшие люди были необыкновенны скромны. Совсем не слава интересовала их: желание окончательно закрепить наступление мира на планете Земля. Долго охраняли они свой секрет от чьих-то еще возможных злостных попыток воспользоваться им, чтобы вернуть прежнее.
Потому, когда создан уже был Мемориал Гения Человечества, в память этих людей, которым так было обязано всё человечество планеты, не смогли появиться их скульптурные изображения. Взамен встал безликий обелиск с псевдонимами. Так и осталось неизвестным, прикрывали ли также какие-то из них, этих псевдонимов, имена первых открывателей кода Торы или того математика-любителя, результатами числовых исследований которого, возможно, удалось воспользоваться.
— И что: воцарился всеобщий мир, и сразу же всеобщее счастье и благополучие? Истинный рай для всех? Без каких-либо исключений?
— Ты мудро заподозрил, что нет. До всеобщего благоденствия добрались не так уж быстро: оттого сохранялся строгий секрет супераккумуляции. Но без наступившего мира это было бы совсем невозможно.
Человечество Земли в тот момент нашей истории представляло собой такой невообразимый конгломерат! Отнюдь не сплошное постиндустриальное общество высокоразвитых государств с демократической системой правления — изредка с сохранением еще номинальных монархий.
Ведь предыдущий век был веком двух мировых войн, революций и распада колониальных империй. В нем успел, оставив страшное воспоминание о себе, произойти жуткий социальный эксперимент — преждевременная попытка построения коммунизма: до достижения достаточного уровня производства продукции. Вылившийся в действительности в государственный капитализм вместе с немалым государственным рабством, полным тоталитаризмом и беспощадной расправой с инакомыслящими.
После краха этого «коммунизма» еще оставались страны, перешедшие к частному капитализму, но сохранявшие многое от прежнего тоталитарного режима. И еще несколько государств, продолжавшие оставаться «коммунистическими», из которых не все допустили у себя даже экономическую свободу — полностью сохраняя тоталитарный либо авторитарный политический режим.
И еще большее количество других стран. С различным уровнем экономики, среди которых и такие, в которых свирепствовал периодически голод населения. Также и различными государственными режимами: кое-какой демократией, квазисоциализмом, архаичным феодализмом с легальным рабством, диктатурой религиозного экстремизма. В поисках лучшей жизни эмигранты из них заполонили развитые страны.
А где-то в джунглях и пустынях, вдалеке от цивилизации, еще продолжали по-прежнему существовать охотой и собирательством ничтожные
Полное исключение из государственных бюджетов военных расходов, непомерных порой, сразу дало возможность поднять всеобщий уровень жизни. Увеличились доли расходов на медицину и образование, которым постепенно удалось охватить всех без исключения. А получившие образование уже не хотели мириться с реакционным правлением в тех странах, в которых жили. Вместо того, чтобы покинуть их, они, организовавшись, смещали своих правителей и устанавливали демократию.
Конечно, всё это не совершилось мгновенно — но время неотвратимо делало своё дело. И демократическим государствам становились ненужными их границы: они все слились вместе. Только произошло это ой как нескоро!
Народ Торы, выполнив свое предназначение, о котором сказано в их священных книгах, тоже исчез — как и все остальные народы — оставив человечеству свои имена. Одно из них — это моё: Дан — сын внука Авраама, Яакова; родоначальник одного из племен, колен, народа Торы. Об этом сказал мне Лал в ту ночь на Земле-2, незадолго до своей гибели.
72
А обретение сверхаккумуляции привело не только к политическим изменениям. Благодаря ей удалось создать невиданные запасы электроэнергии, накопленные за счет возобновляемых источников: термоядерных, ветровых, приливных, геотермальных.
Огромный ресурс энергии дал, уже пренебрегая низким коэффициентом полезного действия, возможность механизировать и автоматизировать все сельскохозяйственные работы. Это обеспечило огромную интенсивность производства продуктов питания: их небывалое изобилие.
Но лишь поначалу. Потому что одновременно стала слишком быстро расти и деторождаемость — в особенности у наиболее отсталых еще народов. Пришлось тогда подумать об использовании фактора экстенсивности: об орошении пустынь и освоении амазонской сельвы — в допустимых для экологии планеты пределах; продвижении на север, закрывая грунт теплицами; использовании поверхности и глубин океанов и морей.
Однако, становилось ясным, что и этого когда-нибудь станет недостаточно без разумного ограничения людьми своей численности. Наконец, вспомнили о Мальтусе, «мальтузианской ловушке». И тогда приняли всеобщее решение добровольно ограничить деторождаемость. Чтобы не истощить ресурсы планеты. И обеспечивать всех здоровой для организма пищей — исключительно натуральными органическими продуктами.
Введение всеобщего образования, хоть и не настолько быстро, как надеялись, всё-таки позволило отстававшим народам достичь уровня народов-лидеров цивилизации. Прежние национально-культурные рамки играли уже всё меньшую роль: непрерывно росло количество смешанных браков. Все языки стали заменяться единым, разработанным лингвистами. Так произошла полная интеграция человечества Земли.
Близилась та короткая блестящая эпоха, почти сказочно богатая крупнейшими, фундаментальными открытиями. Люди, освобождавшиеся с помощью всё более совершенных роботов и машин с компьютерным управлением, почти полностью переключились на науку. Кроме оказавшихся совсем не способными к интеллекетуальному труду, которым предоставлялась возможность заниматься тем, что было им по силам: они тогда еще находились под надежной защитой родителей или братьев и сестер, чтобы кому-то могла прийти в голову мысль сотворить с ними то, что сделали в эпоху кризиса.