Платье для Золушки
Шрифт:
Наверно, я бледнею, потому что тревога в его глазах становится еще заметнее.
— Вы всё еще не верите мне, Саша?
Как я могу ему верить? Я почти ощущаю, как меня наполняет грусть. Даже если бы мои родители были живы, разве смог бы сиятельный князь попросить руки дочери обедневшего, лишившегося поместья провинциального дворянина? Конечно, нет. Такое бывает только в сказках.
— Вы сделали бы мне предложение, даже не зная, кто я такая? — я надеюсь, что в голосе моем не слышна горечь. — Не лукавьте, ваша
Маска не позволяет мне увидеть его лицо полностью, но я замечаю, что оно краснеет. От того, что в нём пробудилась совесть? Или он не ожидал моих возражений, а надеялся, что я кинусь ему на шею и, тем самым, еще больше скомпрометирую себя? Вот только зачем ему это?
Я вспоминаю прочитанный недавно роман, где герой играл чувствами доверившейся ему девушки только потому, что поспорил на них. Сергей не кажется мне столь жестоким, но я не слишком опытна, чтобы разбираться в подобных делах.
— Я знал, что вы будете на этом балу! — вдруг говорит он.
Знал, что я буду на балу? Я смотрю на него с изумлением — боюсь, у меня даже не слишком прилично открывается рот.
— То есть, я не знал, что это будете именно вы. Я просто знал, что именно сегодня я встречу ту, которая станет моей судьбой. И когда я увидел вас в зале, то всё сошлось.
Мне по-прежнему кажется, что он пытается меня обмануть. Всё это звучит слишком неправдоподобно.
— Не забывайте, Саша, я — маг. И надо сказать, довольно неплохой. Мне уже почти тридцать лет, и, как минимум, десять из них моя матушка озабочена поисками для меня невесты. Но с нами, магами, всё не так просто. Чтобы способности передались следующим поколениям, жениться мы можем только по настоящей любви.
Я внимаю ему с жадностью. Мне хочется запомнить каждое слово — чтобы потом, вернувшись в приют и не надеясь на новую встречу, вспоминать их по ночам. Пусть даже все эти слова — совсем неправда.
— Вы хотите сказать, ваша светлость, что никогда раньше не были влюблены?
Мне неловко произносить это, но и промолчать я не могу.
Он отвечает коротко и спокойно:
— Никогда. В молодости я увлекался, и неоднократно, но каждый раз я ясно понимал, что речь не идет об истинных чувствах. Теперь же всё совсем по-другому.
Я снова с сомнением качаю головой. Мне хотелось бы верить, что такое возможно, но я слишком боюсь ошибиться.
Князь подзывает слугу, что-то тихо говорит ему, и тот молниеносно удаляется.
— Я понимаю, Саша, что мои слова во время танца могли шокировать вас. Я согласен ждать вашего ответа сколько угодно. Поверьте — я не стану вас торопить. Но надеюсь, вы позволите мне сделать вам небольшой подарок?
Лакей возвращается с изящной шкатулкой в руках. Князь открывает увитую серебряными ветвями крышку, и я вижу два небольших зеркальца в серебряных же рамах.
— Эта реликвия передается в нашей семье
Он протягивает мне одно из зеркал, и я с невольной робостью беру его в руку. Я много слышала о магических предметах, но никогда прежде не видела их. Да и кто позволил бы мне хотя бы прикоснуться к ним?
— Но у меня нет никаких особых способностей, ваша светлость, — честно говорю я.
Уголки его губ устремляются вверх.
— Это неважно! Прошу вас — притроньтесь к его поверхности.
Второе зеркало — уже в его ладонях.
Я притрагиваюсь к своему и изумленно вскрикиваю — на холодной глади зеркала появляется изображение человека. Изображение слишком неясное, чтобы можно было рассмотреть лицо, но я узнаю синий камзол своего собеседника. Но это невозможно!
А князь уже показывает мне свое зеркало, в котором, как я понимаю, он видит меня.
— Я всегда буду с вами рядом, Саша! — говорит он. — А вы будете рядом со мной.
9. Полночь
Я впервые пользуюсь чем-то, содержащим магию. Я чувствую волнение и даже страх. И одновременно — любопытство.
А изображение в зеркале становится более четким. И князь подтверждает:
— Эффект будет усиливаться день ото дня. Мои родители могли общаться друг с другом, даже находясь в разных концах Российской империи.
Я отступаю на шаг и бормочу:
— Но для этого нужно истинно любить друг друга. Почему вы думаете, что я вас полюблю?
Мне стыдно признаться, что я уже испытываю к нему чувства. И невыносимо думать о том, что он уже мог это понять. Впрочем, даже если и так, я надеюсь, что ему хватит благородства не заговорить сейчас об этом. А потом…
Потом это будет уже неважно. Я вернусь в свой пансион, и мы никогда больше не встретимся. А семейную реликвию он подарит другой — той, которая на самом деле будет этого достойна.
— Если бы это было не так, Саша, вы не смогли бы увидеть меня в зеркале, — отвечает он.
Я чувствую, как пылают мои щеки. Жаль, что маска их не закрывает.
От размышлений меня отвлекает гул в парке и в той комнате, через которую мы вышли на балкон. Я бросаю взгляд на часы на башне, что стоит у пруда, и холодею. До полуночи — всего пять минут.
Я знаю, что должна бежать отсюда прямо сейчас. Но сумею ли я найти выход за столь короткое время? Длинные коридоры, множество залов и толпы людей в них. Как только часы пробьют, маски должны будут быть сняты. И даже если я не захочу открыть лицо добровольно, по правилам бала-маскарада это будет иметь право сделать любой из гостей. Прежде, чем я доберусь до крыльца, с меня сорвут маску, желаю я этого или нет.