Плавные прямые
Шрифт:
— Прости! Я думал, это её! Какого дьявола эта демоница даже сейчас своих нечестивых сил не утратила?!
— Пустите! Да дайте же мне встать! Её щупальце в моих штанах! Оно ползет! Кусает! Лезет выше! Ааа! Мама-а-а-а!!!
— Кхе-кхе, да что такое, кхе?! Какого черта она дымит, но не сгорает?!
— Кто оторвал ей хвост?! Как, во имя всего святого, у вас это получилось?! Она же непрошибаемая-а-а-а!!! Ааа! Глаз! Это отродье врага рода человеческого своими чертовыми щупальцами вырвало мне глаз!!!
В плотную группу слуг церкви, толпой навалившихся на одинокую горгону и почти сумевшую её заломать, Олег вломился словно шар для боулинга в плотные построение из кеглей.Или скорее как пулеметная очередь во вражескую пехоту, которая додумалась под огнем плотными цепями наступать. Чародей, разогнавшийся на идущий на таран бронепоезд, всей своей массой обрушился на верхний слой противников, ломая кому-то кости и производя ушиб всего организма, а после принялся молотить
С диком воплем раскидавшая сразу шестерых или семерых мужчин в разные стороны Элен выглядела так, словно умудрилась вырваться из духовки, в которой её неудачливые людоеды, которые и горгонами при случае не побрезгуют, долго и старательно запекали. Выполненные из черной стали доспехи девушки, скрывающие её в себе практически целиком, за исключением кистей рук и головы, были покрыты изрядным налетом сажи и полыхали таким жаром, что было непонятно, а как церковники вообще сию особу удерживать-то могли, не обжигаясь. Ну а лицо француженки представляло из себя один сплошной ожог, сверху которого бешено извивались изрядно убавившиеся в числе змеи, прикрытые защитными чехлами в виде щупалец. Дар оракула подсказал Олегу: скрывающие рептилий чехлы были выполнены из вполне себе естественных для этого мира материалов и посажены на натуральный клей, который однако же без специального растворителя черта с два отдерешь. А вот косметика для придания прочим частям её тела инфернальных оттенков в магическом восприятии делалась алхимиками из материалов, берущих свое происхождение на нижних планах, благо демонической крови на складах потихоньку протухала не одна бочка, которую правильно законсервировать по каким-то причинам не получилось. И в расплавленный металл индусы-оружейники сыпали мелко натертые кости убитых обитателей преисподней, дабы придать готовому изделия дополнительные волшебные свойства…Побочным эффектом которых оказалась некоторая уязвимость к воздействию святой силы, света и прочих губительных для демонов явлений. Расплавить толстые и прочные латы горгоны, в которых человек той же комплекции вряд ли бы смог хоть сотню шагов пройти, потуги церковников не могла. А вот раскалить — пожалуйста!
— Не добивай их! — Олег едва успел выдернуть голову одного из нокаутированных им церковников из-под того места, куда секунду спустя ударила изящная женская ножка, покрытая раскалившимися черными латамми. И оказавшуюся в месте контакта маленькой ступни со стеной толстую доску даже не пробило, а скорее распылило. Разогретая до вони собственного паленого мяса горгона была зла как тысяча чертей, истекала кровью из нескольких мелких и не слишком-то мелких ран, что на её темном доспехе удалось разглядеть не сразу, а также явно была не настроена церемониться со своими обидчиками. — Брать живьем! Эти предатели за все ответ после суда!
— Они убили Кейто!- Истеричный выкрик девушки чуть не заставил Олега хрустнуть шейными позвонками одного из немногих церковников, кто оценил ауру нового участника схватки и тут же попытался убежать. Или это на него так повлиял тот факт, что из первоначального состава данной группы в живых осталось только человек пять? Слишком эти люди увлеклись сражением с «демоницей», которую их святая магия никак не могла одолеть. И более обыденные средства тоже.Элен и сама по себе была достаточно крепким орешком, чьи покрытые чешуей ручки могли зачарованные клинки ловить прямо за лезвие, а в сочетании с правильно подобранными доспехами и хорошо отточенными навыками рукопашного боя и вовсе превращалась в настоящую машину разрушения, не особо уступающую большинству оборотней в их боевой форме. — Отрубили ей голову!
— Где голова?! — Олег решил проигнорировать пока еще дееспособных церковников, а также тех, кто вел перестрелку где-то поблизости и своих людей, оставшихся на первом этаже. Схватка должна была вот-вот завершиться, и если сопровождавших шиноби и горгону бойцов не добьют, то они, скорее всего, выживут. Или будут реанимированы им же спустя минуты три-четыре. Но при некоторых травмах даже для такого искусного и могучего мага-медика как он сам счет действительно шел на секунды…Ну, может считанные минуты. Сколько там клетки могзга обычного человека при кислородном голодании живут?! А если
— Ублюдок с пылающим сердцем, которого я через стену вышвырнула, рубанул наискось! Его клинком сам мозг на две части оказался перерублен, да еще и сожжен, поскольку лезвие вовсю огнем горело! — Олег выругался и мысленно опустил руки, ибо в таком случае он своей начальнице разведки действительно помочь уже не мог ну никак. Тут мог бы справиться лишь кто-то уровня короля йогов, да и то не наверняка…И Манидера Садхира или хотя бы какой-нибудь его копии в городе все равно не имелось. Йог предупредил, что отправляется передать привет Калидасу, дабы тот вновь оказавшись на свободе не расслаблялся лишний раз и не борзел. А чтобы выдать напутственных пинков верховному жрецу наиболее кровожадной богине во всем местном пантеоне, когда оная богиня на сбежавшего от неё смертного слегка обижена, древнему аскету требовалась вся имеющаяся сила. — Сзади!!!
Развернувшийся вовремя исключительно благодаря предупреждению Олег смог поймать своими ладонями два сухих старческих кулака, вокруг которых свет свился в ослепительно сияющие кастеты. Никакой опасности чародей по-прежнему не чувствовал, но зато почувствовал всю мощь отнюдь не слабых ударов, заставивших болезненно заныть все кости его обеих рук, включая даже плечевые суставы. Почувствовал прямо сквозь защитные барьеры и зачарованную броню, вероятно способную небрежную отмашку какого-нибудь архидемона удержать. Правда его соперник, которым оказался высокий и худой старик со смутно знакомыми чертами лица, удивился как бы не больше, когда внезапно понял, что не может высвободить свои кулаки из захвата чародея. Однако его это если и смутило, то не сильно, ибо он выгнулся назад, а потом ударил своей головой будто молотом…И чародей повторил данный маневр, обоснованно рассчитывая на превосходство в твердости шлема, прочности более молодых костей и скорости своего самоисцеления, ибо после падения с лестницы выглядел этот церковник, каким-то образом ухитряющийся бить сквозь любую защиту словно бы сразу по самой душе, изрядно помятым.
— ОСТАНОВИТЕСЬ!!! — Заполнивший все и вся свет, появившийся вместе с чьим-то могучим гласом, заставил исчезнуть сразу и без остатка дым алхимических гранат. И замуровал чародея в себе как муху в янтаре буквально за миг до того, как шлем Олега соприкоснулся с головой старика, вооруженного кастетами. Дар оракула подсказывал, что эту силу он раньше уже чувствовал. Когда только приближался к зданию ресторанчика, и когда вражеские артиллерийские обстрелы вспоминал. Но мощь, определенно способная даже высшего мага из игры вывести, оказалась направлена не на какие-нибудь убийственные чары, а на площадное воздействие, остановившее всех. И русского боевого мага, недавно удостоенного боряского титула, и горгоны, и тех находящихся поблизости церковников, кто был вырублен недостаточно надежно и потому еще пытался трепыхаться…А еще мощь, пущенная в ход кем-то находящимся рядом, но пока остающимся вне поля зрения, стремительно слабела. Вторично вспыхнувшее в сознании пророческое озарение подсказывало Олегу, что в ход оказалась пущена не личная сила, а заимствованная. И использовать данный козырь можно было всего один раз…По крайней мере — на какое-то время. Весьма продолжительное время… Перезарядка обещала занять даже не годы, а как бы не века… — Этому больше не может быть позволено продолжаться!
— Пусти меня, Фридрих… — С нездоровым свистящим присвистом попросил старик, который почти приклеился своей головой к шлему Олега. Пошевелиться он, вопреки ожиданиям чародея, тоже не мог. Было видно как дрожат от напряжения его руки…Или это они просто так дрожали? В силу более чем преклонного возраста и целой кучи сопутствующих тому заболеваний? — Я должен исправить свою ошибку!
— Не думаю, что ты ошибался. По крайней мере, не в тот день, о котором думаешь сейчас. — Говоривший наконец-то шагнул в поле зрения чародея и оказался относительно обычным мужчиной, примечательными чертами которого оказалась разве только темная одежда католического священника с белым воротничком, да сжатый в руке посох. Старое рассохшееся дерево напоминало рукоятку вил, которые недавно Олег свистнул из хозяйственной части, только выглядело куда более потрепанным, но именно эта палка являлась источником и сердцем затопившего все и вся света. Света, под воздействием которого стремительно заживали раны неподвижных людей, и даже лицо горгоны больше не напоминало один сплошной ожог. — Ты посмотри, она не демон. Даже один из владык нижних планов не смог бы так закамуфлировать свою суть здесь и сейчас. Выжить — мог, убить нас — мог, исцелиться — нет. Да и люди, попытавшиеся нас арестовать, не относятся к числу культистов, поскольку ни один из них не бьется в корчах, пока скверну преисподней выжигает из его души! А город? Вспомни как выглядит этот город! Зря мы решили пробраться сюда инкогнито, дабы своими глазами увидеть, как глубоко во тьму пали местные владыки и услышать слова тех, кто не солгал бы своим братьям по вере. Ибо мы сами пали. Как минимум во грех гордыни, под воздействием которой и совершили много других грехов.