Плененная грешником
Шрифт:
Уголок ее рта приподнимается в застенчивой улыбке, отчего она выглядит чертовски очаровательно.
Я уловил тот факт, что она стесняется меня. Я не уверен, потому ли это, что я убил людей у нее на глазах сегодня или из-за чего-то другого.
Мой взгляд устремляется на ее лицо.
— У нас все хорошо, верно?
Замешательство наполняет ее глаза.
— Да. А что?
Я качаю головой.
— Просто проверяю.
Мы выходим из комнаты, и пока они делают рентген и кучу других анализов, мои
Я начинаю замечать мелочи – как она вздрагивает, когда к ней приближается мужчина, как она продолжает ерзать и оглядываться по сторонам, как будто она постоянно начеку, но в основном, как травмирующие эмоции продолжают накатывать на нее волнами.
Очевидно, что испытание, которое Розали перенесла за последние четыре дня, чертовски сильно сказалось на ней, и больше, чем когда-либо, я сожалею, что не добрался до нее раньше.
Проходит пара часов, прежде чем доктор Стерн заканчивает с Розали, и нас сопровождают обратно в отдельную палату, где он говорит:
— У нее сломано запястье, и на ее предплечье есть микро-трещина. Я наложу гипс, который она будет носить в течение шести-восьми недель.
Плечи Розали опускаются, и она выглядит несчастной от новостей.
— Опухоли мозга нет, и это хорошая новость. — Доктор Стерн смотрит ей в глаза. — Больше никаких ударов по голове. Необходимо отдохнуть две недели. — Затем он улыбается мне. — Кроме этого, синяки должны зажить. Я дам вам знать, если анализ крови покажет какие-либо отклонения.
— Спасибо.
Я сажусь в кресло, пока доктор Стерн накладывает гипс на правую руку Розали.
Вытаскивая телефон из кармана, я отправляю Луке сообщение.
У Розали сломано запястье, и у нее микро-трещина предплечья. У нее также сотрясение мозга.
Он отвечает в течение нескольких минут.
Мне жаль это слышать. Кроме того, ты уже убил Греко. Не предпринимай никаких идей. С Коза Нострой все нестабильно. Иди немного поспи, блять. Сейчас четыре часа утра, если ты не заметил.
— Все готово, — говорит доктор Стерн, возвращая мое внимание к ним. — Постарайтесь не мочить гипс.
— Хорошо, — бормочет Розали, соскальзывая с кровати.
Мой взгляд останавливается на гипсе, покрывающем ее запястье и предплечье, и это только заставляет мой гнев вспыхнуть снова.
Господи, как же мне хочется снова убить Греко.
Этот ублюдок заслуживает миллиона смертей.
— Спасибо, доктор Стерн. — Я пожимаю руку мужчине, затем обнимаю Розали за плечи и вывожу ее из больницы.
Когда мы возвращаемся домой, я приказываю:
— Ложись на диван, пока я готовлю еду.
— Я хочу сидеть здесь, — утверждает она, садясь на табурет.
Поскольку уже чертовски поздно,
— Съешь все, чтобы я мог отнести тебя в постель. Ты, должно быть, чертовски устала.
— Да, мистер Ветров, — нахально отвечает она.
Мой член мгновенно твердеет, и я бросаю на нее предупреждающий взгляд:
— Не начинай того, чего не сможешь закончить.
Хмуро глядя на меня, она спрашивает:
— Что ты имеешь в виду?
Я жду, пока она проглотит откушенный кусок, затем отвечаю:
— То, что ты называешь меня мистером Ветровым, чертовски возбуждает меня, но ты не в состоянии заниматься сексом.
Ее лицо краснеет, и она пытается спрятаться за своим сэндвичем.
Наклоняя голову, мои глаза сужаются.
— Почему тебе неловко рядом со мной?
Розали быстро качает головой, ее глаза расширяются.
— Не правда.
Я бросаю на нее пристальный взгляд.
— Чушь собачья. Ты выглядишь нервной. Что происходит? — Когда она снова начинает качать головой, я спрашиваю. — Это потому, что ты видела, как я убиваю?
Ее язык высовывается, чтобы облизать губы.
— Я понимаю, почему ты это сделал.
— Но?
Черты ее лица напрягаются от волнения.
— Ты пугаешь.
— Я тебя пугаю? — Спрашиваю я, мне совсем не нравится, как это звучит.
— Это странно объяснять. — Она откладывает сэндвич. — Я знаю, что ты не причинишь мне вреда, но после того, как я увидела, как хорошо ты дерешься ... и убиваешь, трудно не испугаться. — Ее плечи опускаются, затем она бормочет. — Не помогает и то, что я чертовски слаба.
Я придвигаюсь ближе и нежно касаюсь ее щеки. Когда она поднимает на меня взгляд, я говорю:
— Я могу тренировать тебя. При правильных упражнениях ты сможешь стать сильнее.
В ее мягких карих глазах мелькает надежда.
— Правда? Ты сделаешь это?
Я указываю на ее гипс.
— Как только его снимут.
Уголок ее рта приподнимается.
— Хорошо.
Я пододвигаю ее тарелку ближе.
— Ешь.
Доедаем мы в тишине, и я ставлю тарелки в посудомоечную машину, затем проверяю, все ли двери заперты. Взяв Розали за руку, я выключаю весь свет и тащу ее вверх по лестнице.
Когда мы заходим в спальню, я спрашиваю:
— Ты хочешь принять ванну или душ?
Она смотрит вниз на гипс на своей руке.
— Это будет трудно.
Широкая ухмылка расплывается на моем лице.
— Нет, если я помогу.
Она хмуро смотрит на меня.
— Ты не будешь меня купать.
Делая шаг ближе к ней, я обхватываю пальцами ее затылок и наклоняюсь, пока мой рот не касается ее уха. Я чувствую, как по ее телу пробегает дрожь, затем понижаю голос, когда говорю: