Пленница
Шрифт:
— Я уверена, что это нисколько вас не характеризует, — рассмеявшись, ответила я.
— Но вы же меня совсем не знаете. А у вас есть какое-нибудь еще имя?
— Нет, просто Розетта Крэнли.
— Ага. Р.К. [8]
— Ваши инициалы намного интереснее.
— Ваши инициалы предполагают определенную степень праведности, в то время как я могу оказаться сатанинским отродьем. Вам не кажется, что это неспроста? Мы с вами представляем противоположные сферы бытия. Я уверен, что это имеет значение для нашей с вами зарождающейся дружбы. Вы окажете на меня благотворное
8
Р.К. (R.C.) означает «человек, принадлежащий к Римско-католической церкви» (англ.).
Я рассмеялась, и некоторое время мы молчали. Затем он произнес:
— Я уверен, что вас очень интересуют загадки Древнего Египта. Иначе и быть не может, ведь вы дочь своих родителей.
— Ну, в какой-то степени это так. Учеба в школе не позволяет целенаправленно интересоваться тем, что происходит не в ее стенах.
— Мне бы очень хотелось узнать, что же на самом деле означали слова на моем камне.
— Мне показалось, вы сказали, что их уже перевели.
— Да… в общих чертах. Все это весьма таинственно. Значение всей надписи скрыто в чрезвычайно туманных словах.
— И почему люди не могут быть проще?
— Без загадок жить скучно, вы не находите? Поэтому многие и стремятся привнести в самые обыденные дела элемент таинственности. То же касается и самих людей. Люди, которых трудно понять, намного интереснее.
Он улыбнулся. Его глаза что-то мне говорили, но я не могла понять, что именно.
— Со временем вы убедитесь в моей правоте, — добавил он.
— Вы хотите сказать, когда я повзрослею?
— Я уверен, что вы ненавидите, когда люди находят вас слишком юной.
— Видите ли, создается ощущение, что они подразумевают неспособность юных к пониманию сути вещей.
— Вам следует наслаждаться юностью. Поэты утверждают, что она минует слишком быстро.
Он улыбнулся мне доброй, почти нежной улыбкой.
Это заставило меня задуматься, что, как мне показалось, не ускользнуло от его внимания.
После обеда я вместе с другими дамами покинула мужское общество. Позже мужчины к нам присоединились, но в этот день мы с Лукасом больше не разговаривали.
Фелисити поинтересовалась, понравился ли мне Лукас.
— Мне показалось, вы неплохо поладили, — добавила она.
— Такой человек, как он, поладит с кем угодно… но так, поверхностно.
Несколько секунд Фелисити колебалась, но затем все же произнесла:
— Да, пожалуй, ты права.
Позднее мне показался особенно важным тот факт, что из этого визита к Фелисити мне больше всего запомнилось общение с Адрианом Эдвардом Лукасом Лоримером.
Когда я опять приехала домой на рождественские каникулы, родители были необычно оживлены. Мне показалось, они чем-то взволнованы. Единственным, что могло привести их в подобное состояние, было какое-нибудь новое знание. Они совершили прорыв в науке? Обнаружили новый камень, затмивший моего тезку из Розетты?
Все мои предположения оказались очень далеки от истины.
— Произошло нечто весьма интересное, — произнесла мама.
Отец улыбнулся мне какой-то снисходительной
— И это имеет самое непосредственное отношение к тебе, — добавил он.
Я замерла в изумлении.
— Позволь, я тебе все объясню, — опять заговорила мама. — Нас пригласили совершить необычайно интересное лекционное турне. Маршрут пролегает через Кейптаун, Филадельфию и Нью-Йорк.
— Так значит, вас долго не будет?
— Твоя мама считает, что было бы неплохо объединить отдых и работу, — вмешался отец.
— Последнее время он работает слишком напряженно. Разумеется, это не означает, что мы совсем откажемся от работы. Он сможет работать над своей новой книгой…
— Ну конечно, — пробормотала я.
— Вначале мы отправимся в Кейптаун. Это очень долгое морское путешествие. В Кейптауне мы проведем несколько дней, пока отец будет давать лекции. Наше судно тем временем сходит в Дурбан, а когда оно вернется в Кейптаун, мы опять взойдем на борт. Следующий порт назначения — Филадельфия, где мы опять сойдем на берег для очередной лекции, а оттуда по суше направимся в Нью-Йорк. Там твой отец даст последнюю лекцию, после чего мы сядем на корабль и поплывем домой.
— Это звучит очень заманчиво.
Последовала короткая пауза.
Отец посмотрел на мать и произнес:
— Мы решили взять тебя с собой.
От изумления я потеряла дар речи, а затем выдавила:
— Вы… вы это серьезно?
— Тебе не помешает немного посмотреть мир, — ласково произнес отец.
— Когда… когда? — только и смогла спросить я.
— Мы отправляемся в путешествие в конце апреля. Нам еще очень многое надо подготовить.
— Но я буду в школе.
— Ты все равно заканчиваешь школу в конце летнего семестра. Мы подумали, что ты не много потеряешь, если мы заберем тебя несколько раньше. В конце концов, тебе уже почти восемнадцать лет. Это достаточно зрелый возраст.
— Надеюсь, мы тебя обрадовали, — добавил отец.
— Просто… это так неожиданно.
Они оба улыбались мне.
— Ты должна самостоятельно подготовиться к поездке. Можно обратиться за помощью к Фелисити Уиллс… или, скорее, Графтон. Со времени своего замужества она стала очень умудренной в житейских делах. Она наверняка знает, что тебе может понадобиться. Наверное, два-три вечерних платья для разных приемов, ну и… э-э… еще какие-то вещи.
— О да… да, конечно, — закивала я.
Поразмыслив над услышанным, я никак не могла понять, следует мне радоваться или огорчаться. Конечно, меня взволновала мысль о путешествии и новых странах. С другой стороны, мне предстояло провести долгое время в обществе родителей и других людей, так отягощенных ученостью, что я на их фоне превращусь просто в невежественную девчонку.
Однако перспектива приобретения новых платьев не могла меня не будоражить и мне не терпелось поскорее увидеться с Фелисити.
Я написала ей и рассказала о планах родителей.
Она тут же мне ответила.
Как замечательно! В марте Джеймс на несколько дней отправляется на север Англии. У меня есть замечательная няня, которая обожает Джейми, и он платит ей взаимностью. Я на несколько дней приеду в Лондон, и мы займемся настоящим мотовством.
По мере того как проходили недели, я все больше загоралась желанием отправиться за границу, напрочь забыв о связанных с поездкой неудобствах.