Пленницы судьбы

Смолл Бертрис

– Граф Бьют.

– Бьют? Да, Хоксуорт, у вас прекрасные связи. Ни за что не подумал бы! Но не очень-то рассчитывайте на Бьюта! Его влияние недолговечно: слишком велика ненависть вигов, да и тори едва выносят беднягу. Боюсь, сегодняшнее одолжение - единственное, что он сможет сделать для вас, - вздохнул Мотли.

– Аврора, ангел мой, как вы прекрасны, - прошептал неизвестно откуда взявшийся Чарлз Тратерн.
– Здравствуйте, Мотли, как поживаете? Все еще ищете жену? Для баронета с весьма скромными доходами сегодня здесь вряд ли кто

найдется. Однако бьюсь об заклад, что Аврора знает какую-нибудь милую провинциалочку благородного происхождения, которая скоро заполнит вашу детскую орущими малышами.

Лорд Мотли сухо откланялся и отошел.

– Тратерн, ваш язык подобен смазанному ядом кинжалу, - прошипела Аврора.
– Вы не только наносите раны, но не оставляете несчастному никакой надежды выжить. Что, спрашивается, вы имеете против лорда Мотли?

– Ходячая добродетель!
– пожал плечами Тратерн.
– Скучен до невозможности. Вы, кажется, учились вместе с ним, Хоксуорт?

Герцог, усмехнувшись, кивнул. Роберт Мотли - добродушный малый, но Тратерн, к сожалению, прав. Настоящий зануда, а Чарлз не выносит дураков.

– Надеюсь, вы хорошенько позабавились, разнося по всему Лондону подробности нашего небольшого скандала?
– поддел он Тратерна.

– Ну, положим, я откровенен лишь с теми, кто имеет вес в обществе, чуть оскорбление пояснил Тратерн.
– Не стоит болтать с кем попало, дорогой мой. Вам-то уж следовало бы знать это! Вы уже видели Бьюта?

– Нет, мы только что прибыли, и я не смог отыскать его в этой давке.

– Еще бы!
– воскликнул Тратерн.
– Он в Голубой гостиной, представляет их величествам вновь прибывших. Пойдемте, я покажу вам.

Он поспешил вперед, и супругам пришлось проследовать за ним. Аврора то и дело осматривалась. Бальный зал был великолепно отделан позолоченной резьбой. Стены покрывали живописные фрески. Лепные медальоны, обрамленные золотыми и серебряными рамками, украшали потолки с росписью, изображавшей полногрудых богинь, резвящихся с полуобнаженными богами. В хрустальных люстрах и настенных позолоченных бра горели сотни свечей. Позолоченные диванчики и стулья, обитые алым бархатом, были расставлены вдоль стен. В дальнем конце зала на специальном возвышении играли музыканты. В глазах рябило от ослепительно ярких туалетов. Как бы Калли восторгалась всем этим! А она, Аврора, хочет одного - поскорее оказаться в Хокс-Хилл. Уж слишком в Лондоне шумно и грязно!

Они миновали увешанную картинами галерею и остановились перед двойной дверью. Лакеи широко распахнули створки, предлагая гостям войти. Голубая гостиная, названная так за голубые бархатные шторы и обивку того же цвета, оказалась огромной комнатой. Высокий джентльмен с длинным аристократическим лицом выступил вперед, приветливо протягивая руку. И хотя он не улыбался, но настроен был явно дружелюбно. Аврора поняла, что перед ней граф Бьют.

– Хоксуорт, дорогой мой, рад, что вы смогли посетить нас сегодня.

– А я счастлив

иметь такого покровителя, как вы, ваше сиятельство, ответил герцог, выводя вперед Аврору.
– Позвольте познакомить вас с моей женой. Аврора, это граф Бьют.

– Настоящая наследница?
– лукаво осведомился граф, - Мадам, я счастлив наконец видеть вас. Надеюсь, вы скоро сможете вернуться домой, хотя двор много потеряет от вашего отсутствия.

Он поцеловал ее пальцы и галантно поклонился. Аврора учтиво присела.

– Благодарю, ваше лордство, за доброту к моему мужу и ко мне. Это большая честь. Я обязательно напишу матери о сегодняшнем вечере.

– Пойдемте, я представлю вас их величествам, - предложил граф, увлекая их вперед.

Король, красивый светловолосый молодой человек с голубыми глазами чуть навыкате, был первым монархом из Ганноверской династии, рожденным и воспитанным в Англии, чем чрезвычайно гордился. В отличие от деда, Георга Первого, и отца, Георга Второго, он говорил на английском без акцента, чем сразу же заслужил любовь своего народа. Молодая королева, хоть и не красавица, все же могла считаться хорошенькой. И действительно, сверкающие синие глаза и рыжевато-золотистые кудри придавали ей необычайно пикантный вид. Ей было всего семнадцать, а королю - двадцать три.

– Ваше величество, - начал граф Бьют, - могу я представить вам Валериана Хоксуорта, герцога Фарминстера, и леди Аврору, герцогиню Фарминстер? Они не смогли присутствовать на свадьбе вашего величества и последующей коронации, но приехали в Лондон специально, чтобы выразить вам свое почтение. Герцог, как и вы, ваше величество, питает большую склонность к деревенской жизни и сельскому хозяйству и сам управляет своими поместьями, где выращиваются превосходный скот и племенные лошади.

Лицо короля мгновенно просияло.

– Это правда?
– спросил он.

– Да, ваше величество, - с поклоном ответил герцог.

– Где находятся ваши угодья?

– В Херефордшире, ваше величество.

– Когда-нибудь мы обязательно приедем в гости, - пообещал король. Можете поверить, что я искренне завидую вам, Хоксуорт? Мне так хотелось бы быть на вашем месте!

– Но вы нужны Англии, ваше величество, - учтиво заметил герцог.
– И станете править этой страной справедливо и мудро.

– Душа фермера, а язык истинного придворного!
– усмехнулся король и обратился к супруге:

– Позвольте представить вам герцога Фарминстера, дорогая.

Герцог склонился перед королевой, а король обратил взор на Аврору, которая опустилась перед ним в глубоком реверансе.

– Я слышал, мадам, что в здешнем обществе вы стали поистине притчей во языцех. Скажите на милость, чем вы заслужили подобную репутацию? Вы кажетесь милой, респектабельной и рассудительной женщиной.

Аврора вспыхнула, чем немедленно убедила короля в своей искренности, и постаралась изложить всю историю как можно короче.