Пленники Черного леса

Авласенко Геннадий Петрович

дать ему шанс исправиться… - замолчав, Гэл искоса взглянул в сторону юноши. – И

знаешь, в чём состоит этот шанс?

– В чём? – спросил Стив, заранее сжав зубы.

– Смертная кара заменяется пожизненным служением жрецу.

– Что?! – с гневом и отвращением выкрикнул Стив, скрипнув зубами. – Воину стать

слугой, пусть даже и у жреца?! Лучше смерть!

– Мой брат тоже выбрал смерть, - тусклым, безжизненным каким-то голосом произнёс

Гэл, и

голос его предательски задрожал. – Это было давно… ты тогда ещё и не родился,

наверное…

Он замолчал, всецело углубившись в давние свои воспоминания, и воспоминания эти

были, судя по всему, не из приятных…

– Твой брат был единственным выжившим из отряда? – осторожно спросил Стив,

почему-то не решившись произнести тягостные слова.

Гэл взглянул на юношу, и во взгляде его Стив смог разглядеть глубоко затаённую боль и

такую же затаённую жажду мести. Впрочем, к Стиву это не относилось.

– Когда брата подобрали на поле боя, он немногим отличался от убитых… - Гэл

замолчал, вздохнул, для чего-то поправил перевязь меча. – Их было трое выживших, но

159

один умер от ран, когда их везли на телеге домой. Так мой брат, сам того не подозревая,

превратился в носителя чёрной вести.

– А если бы тот, третий, не умер? – спросил Стив.

Гэл улыбнулся, но вымученная эта улыбка показалась Стиву то ли болезненной

гримасой, то ли жутким волчьим оскалом.

– Три человека – это ещё отряд! – сквозь зубы процедил Гэл. – А два – уже нет!

Некоторое время они ехали молча. Стив старался переварить, только что услышанное.

– По-моему, это глупо! – сказал он, наконец. – А, по-твоему?

– По-моему, тоже!

И снова некоторое время они ехали молча, думая каждый о своём.

– Жрец ненавидел брата, - снова заговорил Гэл, когда взаимное молчание слишком уж

затянулась. – А тут подвернулся такой случай… - он замолчал на мгновение, искоса

взглянул на Стива и добавил: - Жрец сам ухаживал за ранеными, так что у того, третьего

воина шансов выжить, считай что, не было. Он просто обязан был умереть!

– Подожди!

Стив оторопело уставился на товарища.

– Ты хочешь сказать… - начал, было, он, но Гэл жестом приказал юноше замолчать.

– Я ничего не хочу сказать! – буркнул он почти зло и отвернулся. – Я сказал всё, что

хотел!

– Но ведь этого не могло быть! – почти умоляюще проговорил Стив, тупо глядя на

широкую, поникшую спину однорукого воина. – Это случайность, тот раненый… он мог

умереть сам по себе, от ран. Ведь такое могло произойти,

разве не так?

Гэл ничего не ответил.

– И потом, - проговорил Стив, стараясь убедить в своей правоте то ли Гэла, то ли, что

куда более вероятно, себя самого, - ведь, если жрец, как ты говоришь, так ненавидел

твоего брата, что мешало жрецу прикончить его самого. Ещё там, в телеге, по пути домой.

А он ведь выхаживал его, лечил, разве не так?

– Так! – рявкнул прямо в лицо Стиву Гэл, резко обернувшись к нему. – Именно так!

Выхаживал и лечил!

– Но тогда… - только и смог пролепетать юноша, - тогда ведь…

– Как ты не понимаешь! – уже спокойно, с горечью в голосе проговорил Гэл. – Жрецу

нужно было не просто убить брата! Ему гораздо важнее было убить саму память о нём!

Унизить, втоптать в грязь… неужели это не понятно!

– Но ведь жрец… - голос Стива дрожал от волнения, - жрец на такое просто не способен!

Он не может ненавидеть кого-то из своих прихожан, он просто обязан любить их всех!

Любить, понимаешь!

– Конечно! – ровным, ничего не выражающим голосом произнёс Гэл. – Вот наш жрец и

полюбил невесту моего брата, и полюбил её так сильно, что девушке пришлось стать

младшей жрицей. Это была воля её родителей, сама же она по-прежнему продолжала

любить моего брата, и жрец это знал. Впрочем, - добавил Гэл, немного помолчав, - их

вражда началась раньше, гораздо раньше…

– Стать жрицей это почётно! – запальчиво произнёс Стив. – И если девушка предпочла

женитьбе общение с Высоким небом, тогда…

– Тогда что? – язвительно поинтересовался Гэл. – Ну, что же ты не продолжаешь? Что

тогда?

Но Стив и сам не знал, что именно хотел сказать. Ничего убедительного ему на ум так и

не пришло.

– Это её выбор, - пробормотал он, покраснев, сам не понимая почему.

Гэл посмотрел на него насмешливо и, одновременно, с какой-то даже жалостью.

– Ты хоть знаешь, чем занимаются в доме жреца младшие жрицы? – спросил он. – Или

ты настолько наивен, что всерьёз веришь, будто эти смазливые красотки проводят дни, а

особенно ночи, в горячих молитвах Высокому небу? И почему, кстати, среди жриц днём с

160

огнём не отыскать, хромых, горбатых, увечных… некрасивых, в конце концов? Они что,

недостойны служить Небу и его Мудрецам?

Стив ничего не ответил. Да и что он мог ответить, если честно!

Основой основ душевного мировоззрения юноши всегда была любовь и глубочайшее