Пленники Черного леса

Авласенко Геннадий Петрович

Бара, как Люка… впрочем, Люка я воспринимаю куда отрицательнее, чем Аверзагара, как

это не странно!»

Стив украдкой взглянул в сторону неподвижно застывшего гнома. А интересно, как сам

гном воспринимает сейчас его, Стива?

И, как бы отвечая на мысленный вопрос молодого воина, Аверзагар вдруг заговорил,

негромко, размеренно, по-прежнему не глядя на Стива.

– Гном тоже ненавидеть человек. Любой гном. Сильно ненавидеть. Бояться тоже.

– Но почему? –

Стив испытующе посмотрел на гнома, пытаясь поймать его взгляд, но

тщетно… внимание Аверзагара было приковано к огню, и только к огню… - Почему

гномы ненавидят и бояться людей?

– Почему? – гном, наконец, повернул широкое тёмное лицо в сторону юноши. – Вы –

убийцы есть! Вы убивать гном, это понять можно мне. Но вы убивать и человек! Это мой

понять совсем нельзя!

Гном замолчал и снова повернулся к костру.

– Мы убиваем врагов! – пылко воскликнул Стив. – И мы не убийцы, мы – воины, потому

что убиваем их в честном бою! – он вспомнил вдруг, как врывались они в волчьи селения,

как вели себя там после… вспомнил и поморщился. – Во всяком случае, если мы и

убиваем своих врагов, мы просто мстим им за все те зверства, которые они…

Перед мысленным взором юноши вдруг снова, ярко и отчётливо всплыли те давние,

страшные события. Двенадцать лет уже минуло, а словно вчера всё это было!

Вот врываются в их селение страшные всадники в волчьих шапках и накидках… вот

они, с воем и улюлюканьем мчаться по улицам, поражая стрелами разбегающихся в

панике жителей и рубя их налево и направо. А вот уже Стив вместе с отцом сидят в

маленьком потайном убежище на огороде. Убежище хорошо замаскировано, оно

совершенно не заметно снаружи… и всё должно хорошо окончиться… вот только матери

с ними почему-то нет. Сквозь узкую смотровую щель мальчику хорошо видно всё, что

происходит сейчас в селении… он всё спрашивает отца про мать, где она и что с ней… но

отец, кажется, и сам этого не знает, а потому сильно взволнован, хоть и старается не

показать Стиву своего волнения. А потом… потом началось самое страшное…

Зарычав, словно раненый зверь, отец вдруг выбирается прочь из убежища, крикнув

напоследок Стиву, чтобы тот оставался на месте и не смел бежать вслед за ним. Ничего

ещё не понимая, но уже чувствуя что-то нехорошее, Стив вновь приникает к смотровой

щели и вдруг замечает мать, которую тащит за собой на аркане один из этих чужих

всадников. Лицо матери страшно искажено, она, кажется, что-то кричит, но крика её не

слышно совершенно во всеобщем человеческом вопле…

Дальнейшее же, Стив помнит лишь урывками…

70

Вот отец, уже

с мечом в правой руке и со щитом в левой, бежит как раз наперерез

этому всаднику… и тот замечает это и тоже взмахивает мечом, выпустив при этом из рук

верёвку. Мать вскакивает на ноги… и в это же самое время отец и чужой всадник

сшибаются в смертельной схватке, и меч отца глубоко вонзается в грудь пришельца, и тот

падает навзничь, успев в последний момент обрушить свой меч на неприкрытую шлемом

голову отца.

Вот мать бросается к отцу, пытается поддержать его… а тот стоит, согнувшись и

обхватив обеими руками голову, а между пальцев у него течёт что-то алое и Стив не сразу

соображает, что это кровь. Потом отец медленно оседает на землю, а мать, обхватив его за

плечи, тащит куда-то в сторону от дороги… тащит и не успевает, потому что в это же

мгновение ещё один всадник в высокой волчьей шапке на мгновение заслоняет от Стива и

мать, и отца.

Всадник пытается втащить мать к себе в седло, он схватил её за волосы… но матери

удаётся вырваться и даже отбежать в сторону… и вот уже в её руках тяжёлый, кованый

меч отца. Высоко вскинув меч над головой, мать идёт прямо на всадника, лицо её по-

прежнему искажено, но теперь оно искажено ненавистью, оно совершенно чужое, совсем

незнакомое Стиву лицо… и всадник, то ли от страха, то ли от неожиданности, подаётся

назад, отступает перед женщиной с мечом. А потом в груди матери, словно сама собой,

возникает вдруг арбалетная стрела, за ней другая… и мать, выронив меч, падает навзничь,

совсем рядом с бездыханным телом отца…

И отчаянный крик самого Стива… и провал, полнейший провал в памяти, ибо очнулся

он уже в доме своего дяди…

А потом были погребальные костры, множество погребальных костров… и отца с

матерью сожгли вместе, ибо все в селении знали, как любили они друг друга. А для Стива

началась сиротская жизнь в доме у дяди, хорошего, доброго человека… но всё равно, для

Стива эта была сиротская жизнь. А ещё была бешенная ненависть ко всему волчьему

племени, и лютая жажда мести, и желание поскорее вырасти и стать воином…

И вот его желание осуществилось, и юноша отправился в свой первый в жизни поход,

закончившийся так неудачно. Его вела, в первую очередь, жажда мести, но, после всех

тех зверств, которые творили уже его собственные соплеменники в волчьих поселениях,

уверенность в своей правоте незаметно пошатнулась, ослабла… впрочем, окончательно

она всё ещё не исчезла.

– Мой тоже ненавидеть люди, - слова Аверзагара возвратили молодого воина к