Пленники Черного леса
Шрифт:
немногочисленные гномы-мудрецы, которые упорно искали ответы и на эти, да и на
другие загадочные вопросы бытия тоже. Тщательно изучая старинные легенды и сказания,
роясь месяцами в полуистлевших рукописных книгах, составленных некогда жрецами и
содержащих, вперемешку с наслоениями всевозможных выдумок и небылиц, драгоценные
крупицы истины, выслушивая сбивчивые, часто совершенно неправдоподобные россказни
охотников за лесным мёдом, мудрецы пытались понять
в нём самих гномов. Являются ли гномы единственными мыслящими существами на
земле, населяя, кроме замкнутой этой равнины, и весь остальной обитаемый мир, или же
там живут какие-то иные разумные создания, совершенно отличные от гномов? Можно
ли, преодолев каким-то образом лес либо горы, установить контакт с таинственными
обитателями этих земель? Что выиграют гномы от такого контакта, и что они могут
потерять? Эти и сотни других подобных вопросов задавали себе гномы-мудрецы, и не
находили на них ответы.
Но подавляющее большинство гномов не страдало излишним любопытством. Их вполне
устраивала это тысячелетняя изоляция от всего света, никаких новшеств они не желали, в
любой же перемене, в малейшем отступлении даже от священных обычаев старины,
усматривали они злокозненные попытки взорвать изнутри благополучную жизнь всего
племени гномов.
95
И, как оказалось в дальнейшем, правы были именно они!
Ибо перемены уже стучались в дряхлые двери их уютного, и, казалось, раз и навсегда
незыблемо устроенного мирка, и перемены эти самым жестоким, страшным, трагическим
даже образом отразились на всей дальнейшей судьбе всех, без исключения, гномов.
И имя этим переменам было – ЛЮДИ!
Откуда они взялись, где жили прежде, как смогли пробиться сквозь непроходимый этот
лес и выйти сюда, на равнину – всего этого Аверзагар не знал достоверно. Среди гномов
ходили смутные слухи, что прежняя родина пришельцев погибла, то ли под ударами
водной стихии, то ли в результате ещё какой-то глобальной катастрофы. Уцелевшие в
катаклизме жители в ужасе и отчаянье устремились прочь с погибающей родины, и вскоре
разбрелись в разные стороны. Те, кто уходили поодиночке или небольшими группами, за
короткий промежуток времени либо полностью вымерли, не в силах приспособиться к
новым условиям существования, либо, вновь одичав, совершенно позабыли, кто они и
откуда взялись, перемешавшись с дикими племенами, встретившимися им на пути.
Другие же, в большей степени сохранившиеся племена, уходили прочь организованно,
значительными массами, не смешиваясь с чужеродными примитивными
вступая с ними в сражения, в которых, либо уничтожали противника, либо, если
противник оказывался воинственным м достаточно многочисленным, погибали, в конце
концов, сами.
Продвижение таких племён прочь от места катастрофы происходило более-менее
организованно. Впереди двигались конные разведывательные отряды воинов,
лёгковооружённых, почти без защитных доспехов, если не считать бронзовых шлемов и
небольших округлых щитов. Оружием ближнего боя воинам-разведчикам служили узкие,
обоюдоострые, бронзовые мечи и копья с бронзовыми наконечниками, для сражения на
расстоянии применялись короткие, тугие луки с тяжёлыми, оперёнными стрелами, реже
метательные копья и дротики. Разведчики, следуя в указанном направлении, уничтожали
всех оказывающих мало-мальски организованное сопротивление воинов, не трогая,
впрочем, женщин и детей, но главной задачей таких разведотрядов было обнаружение
достаточно серьёзного противника и моментальное извещение об этом основных сил.
Этими основными силами, главной, ударной мощью пришельцев были боевые колесницы,
лёгкие, подвижные, с хорошей маневренностью, позволяющей использовать их не только
на открытой местности, но и в негустом лесу.
Тут же, сразу вслед за колесницами ехали на повозках или шли рядом с ними женщины,
дети, старики. С тыла и со всех сторон их прикрывали от внезапного нападения конные и
пешие воины, но уже в полном боевом облачении: бронзовых и медных панцирях,
поножах, глубоких шлемах, закрывающих также плечи и верхнюю часть лица. Главным
оружием воинов были тяжёлые, таранного типа копья и длинные овальные щиты.
По мнению Аверзагара, именно одно из таких крупных, организованных племён,
продвигаясь, скорее всего, по самому стыку между окраиной Чёрного леса и
проходимыми ещё в ту пору предгорьями Северных скал, наткнулось совершенно
случайно на плодородную эту равнину и, измотанное донельзя длительным своим
странствием, решило обосноваться тут на постоянное место жительства.
Гномы, жившие на равнине, никогда не отличались высокой численностью, несмотря на
своё удивительное, по человеческим меркам, долголетие, невосприимчивостью к разного
рода болезням и почти полное отсутствие случаев насильственной смерти. Всё это, увы,
никак не могло компенсировать крайне низкую рождаемость, истинных причин которой
гномы так и не могли себе объяснить. Далеко не в каждой семье рождался ребёнок,