Плеяда
Шрифт:
– Основное направление… угломер… уровень… прицел… - Репер продиктовал предварительные установки для ведения огня, указанные в плановом задании.
Зной отрепетовал установки прицела и начал крутить барабанчики, добиваясь совмещения рисок с указанными значениями.
Через несколько минут «бездушные» доложили о готовности корректировать огонь, и первая мина полетела в цель.
Через минуту разведчики, наблюдающие разрывы с беспилотного аппарата, дали корректуру. Выполнив расчёты, Репер скомандовал поправки и «закидной» отправил в полёт вторую мину, ловко пригнувшись,
Время от времени Репер делал запрос на корректировку, но наблюдатели докладывали, что разрыва очередной мины не наблюдают – так повторялось несколько раз. Никто не требовал объяснений, так как стрельба велась «союзными» минами, и все участники стрельбы вполне допускали некоторую, скажем так, некондиционность применяемых изделий – при касании земли они могли не разрываться. На самом деле, конечно, мины срабатывали отлично – те, которые реально улетали в сторону противника. Имитация неразрывов позволила Реперу «легализовать» мины, убранные им в «резерв».
К моменту окончания стрельбы Репер уже сидел в кресле возле входа в блиндаж, оттуда наблюдая за работой своих миномётчиков. В блиндаже в это время отдыхали номера расчёта, работавшего ночью.
Завершив стрельбу, Зной повернулся к командиру батареи, который сидел в десяти метрах от него и крикнул:
– Товарищ капитан, второе орудие стрельбу закончило! Расход – десять!
Командир батареи, заглянув в блиндаж со спящими миномётчиками, не преминул вспомнить старую шутку:
– Зной, ты чего орёшь? Люди же спят!
Приказав чистить миномёты, Репер направился в гости к командиру второй мотострелковой роты, в интересах которого он только что отработал по противнику. По пути он заглянул в соседнюю посадку, где два расчёта из его батареи должны были копать ямы под миномёты.
Бойцы сидели в тени деревьев, беспечно балагуря и кидаясь бычками. Лопаты были воткнуты в грунт в едва наметившейся яме.
– Я что-то не понял, - Репер неслышно подкрался и внезапно появился перед подчинёнными. – Кому сидим? Яма сама себя не выкопает!
– Товарищ капитан, - бойцы встали и старший с позывным Колун начал оправдываться: - Ну мы копаем, копаем, а толку?
– Что значит «а толку»? – спросил Репер.
– Ну вот это же абсолютно бессмысленная работа, - вставил Кишлак – мобилизованный из глубинки сельский учитель. – Согласитесь, товарищ капитан!
– А вы что, тут всем своим калганом решили оспорить приказ командира? – поинтересовался Репер.
– Товарищ капитан, - Кишлак, как самый интеллигентный солдат на батарее, попытался добраться до смысла: - Вот объясните пожалуйста, зачем нам по три, а то и по четыре позиции для миномётов, если мы их сюда всё равно не ставим? Копаем, копаем, а ямы эти не используем для стрельбы? Или вы нас просто занимаете делом, как в старой поговорке – «солдат, не занятый ничем больше пяти минут, является потенциальным преступником»? Так?
– Кишлак, - Репер улыбнулся краем рта. – Твое дело - если не можешь ничего другого – копать! Ты за год даже не смог
– И всё равно, - Кишлак посмотрел на своего командира с вызовом. – Объясните нам, для чего мы выполняем эту бессмысленную работу!
– Для того, чтобы научиться не обсуждать приказы командиров и начальников! – сказал Репер и добавил: - Через час вернусь, чтобы окоп был выкопан. И запомните – всё в ваших же интересах: чем быстрее вы выкопаете окоп здесь, тем быстрее пойдёте копать такой же окоп в другом месте! Всё понятно?
– Понятно, - потухшим тоном ответил Кишлак.
***
Командно-наблюдательный пункт роты располагался в подвале полуразрушенного дома на окраине хутора Гнилого, в пятистах метрах от замаскированной позиции миномётчиков. Идти нужно было по грунтовке, по обеим сторонам которой шли посадки, шириной около десяти метров, в которых, случись что, можно было быстро укрыться. Дроны-камикадзе сюда залетали крайне редко, но всё же – нужно было быть бдительным и смотреть по сторонам.
Урал был на месте, тут же находился его заместитель Курган и командир второго взвода Каштан, который стоял перед ротным с бледным лицом.
– Здравия желаю, - поздоровался Репер, однако, быстро понял, что атмосфера в подвале накалена – на него никто не обратил своего внимания.
– Значит, сам туда пойдёшь, и людей своих сам поведёшь, - сказал Урал, видимо, заканчивая ранее начатую фразу. – Если не можешь организовать выполнение приказа.
Репер был и по возрасту, и по воинскому званию самым старшим в данном коллективе, и потому позволял себе вмешиваться в дела роты, тем более, что с ротным у него были завязаны хорошие дружеские и деловые отношения.
– Эй, люди, что за беда у вас? – спросил Репер.
Все посмотрели на него. Урал встал со стула и подошёл, чтобы поздороваться за руку.
– Да вот, наш новенький лейтенант воевать отказывается. Неделю как пришёл в роту, а уже в позу встаёт.
– Я не отказываюсь, - возразил Каштан. – Просто задача, поставленная взводу, не соответствует боевым возможностям подразделения!
Каштан выпалил это на эмоциях, словно желая уязвить командира роты и одновременно с этим найти у Репера понимание и, возможно, защиту.
– Ну, расскажи капитану, - предложил Урал. – Посмеёмся вместе.
Каштан злобно посмотрел на своего командира, затем перевёл взгляд на артиллериста.
– Перед моим взводом поставлена задача нести боевое охранение и передовой дозор в посадке «Десна». Так заведено, ещё до меня, туда направляются группы по пять-восемь человек, которые находятся в лесополке несколько дней, затем их меняет следующая группа. Этих сил хватает, чтобы предупредить возможные атаки противника.
– Я это знаю, - кивнул Репер. – Давай короче.