Плеяда
Шрифт:
– Вставай, - сказал Ганс голосом смерти.
Крот послушно встал. Всем своим видом он показывал, что готов делать всё, что ему прикажут.
– Вперёд, - приказал Ганс.
Крот пошёл в сторону, где находился Якут. Остальные пошли за ним, подхватив что-либо из того груза, который должен был нести Кузя.
– Начинайте штурм, - в радиостанции раздался голос Каштана. – Миномётчики закончили свою работу.
– Начинаем, - ответил Ганс. – Не поминайте лихом.
– Не помянем, - отозвалась рация, как показалось, довольным голосом.
Когда отделение
– Наблюдал десять разрывов, - сообщил Якут и сострил: – Две или три мины ударили по лесополке, остальные жестоко и беспощадно рвали нацистское поле с бандеровским подсолнухом. Немцев я не видел.
– Ну, мужики, с Богом, - пожелал Ганс и выразительно посмотрев на Крота, сказал: - Первый пошёл!
Тот послушно поднялся, и обречённо двинулся в сторону края «Зеи», находящегося в семидесяти метрах от края «Десны».
– Живее топай! – крикнул Гоча во след.
Крот на мгновение обернулся, осуждающе глядя на своих боевых товарищей, и опустив голову двинулся дальше. Спустя несколько секунд послышалось жужжание FPV-дрона, который быстро спикировал на Крота и ударил ему в грудь. Полыхнул взрыв, заставивший всех присесть. Ошмётки тела и снаряжения разлетелись в разные стороны и снова наступила тишина.
– Откуда он прилетел? – спросил Ганс через минуту. – Кто-нибудь видел?
– Оттуда, - сказал Гоча, показав в сторону противника.
Ожила рация.
– Чего стоим? – спросил Каштан. – Идите вперёд. Я сверху всё вижу.
– Знаешь, что, Каштан, - Ганс вытащил из подсумка рацию. – Мы, наверное, не пойдём на «Зею», пока нам не обеспечат РЭБ от «истеричек».
– Что значит, «наверное, не пойдём»? Давайте, вставайте и вперёд!
– Гони нам РЭБ, потом поговорим о штурме, - ответил Ганс.
– Поднялся и пошёл! – заорал Каштан. – Чтобы через пять минут ты уже в «Зее» сидел, и оттуда докладывал о выполнении задачи!
– Каштан, пока не будет РЭБа, я никуда не пойду, - твёрдо повторил Ганс.
– Передай рацию Гоче, - потребовал Каштан.
Ганс протянул станцию своему товарищу.
– Гоча на связи, - сказал тот.
– Наш разговор все слышат, вопрос.
– Так точно.
– Назначаю тебя командиром отделения. Ганса от командования отстраняю. За невыполнение приказа Ганса расстрелять на месте. Организовать штурм лесополки «Зея». Посадку захватить, доложить о выполнении задачи через двадцать минут. Как меня понял, приём?
Гоча несколько секунд молчал, переваривая услышанное.
– А кем прикажете брать «Зею», товарищ лейтенант? Карась запятисотился, Кузя и Крот – двести, Ганс, считайте, тоже двести.
– Выполняйте приказ, Гоча, - ответил Каштан.
– А через полчаса вы попросите передать рацию Максуду, или Якуту, товарищ лейтенант?
– Выполняйте. Приказ, - раздельно произнёс Каштан и добавил. – Конец связи.
– Какой же он ублюдок, - в наступившей тишине сказал Якут.
– Кто на что учился, - Ганс произнёс фразу, горячо обожаемую младшим офицерским составом при разговорах с подчинёнными.
–
– Выполнять приказ, - ответил «расстрелянный».
– Это глупый и бессмысленный приказ, - сказал Гоча. – Идиотский и бестолковый. Мы все ляжем на этой лесополке. Ляжем без всякой пользы. Как те, которые легли там до нас. Как те, которые лягут там после нас.
– Кому и зачем всё это надо? – спросил Аватар. – Я не хочу так бессмысленно погибать.
– А со смыслом хочешь? – глумливо ухмыльнулся Ганс.
– Со смыслом – может и да, - ответил Аватар.
– Так возьми и придумай смысл для своей смерти. И смело иди на «Зею».
– Хотелось бы ещё пожить, а не придумывать смыслы для смерти, - возразил Аватар.
– А зачем тебе жить?
– спросил Ганс.
– Зачем жить? – уточнил Аватар.
– Да, - кивнул собеседник. – Именно так – зачем тебе жить?
Аватар долго молчал, смотрел на лесополку, смотрел в поля, за которыми, километрах в тридцати отсюда, жил практически мирной жизнью город Сталегорск, над которым реял жовто-блакитный прапор. Аватар смотрел в тыл, на точно такие же поля, за которыми, километрах в тридцати отсюда, жил практически мирной жизнью огромный город с красивым названием Ударник, над которым развевался российский триколор.
И вдруг в яркой вспышке прозрения, вызванной простым вопросом сослуживца, он осознал всю абсурдность своего положения – на лично ему совершенно не нужной войне - куда он попал в глупом стремлении избавиться от ежедневных истерик жены, не разделявшей его радости от наступления долгожданной пенсии. Да, здесь не было её истеричных воплей, но было нечто, куда более страшное – ежеминутное ожидание смерти, неминуемой и, что самое печальное, абсолютно бессмысленной. Такой же бессмысленной, какой была его жизнь всё последнее время. Как бы много он сейчас отдал за то, чтобы снова услышать крики жены – самого любимого, как оказывается, человека. Чтобы снова оказаться дома, где ещё можно было попытаться придать своей жизни смысл. Но, к сожалению, что-либо делать сейчас было уже поздно – живым вернуться домой казалось для него невозможным.
– Назови хотя бы три причины, из-за которых тебе стоит жить. Только давай без банальностей типа растить детей и делать мир светлее – твои дети выросли, а светлее мир делает Солнце, а не ты. Ну, я загибаю пальцы, - настаивал Ганс.
– У меня нет ответа на твой вопрос, - сказал Аватар после раздумья.
– Правильно, - кивнул Ганс. – Потому что тебе нечего сказать по существу, как и большинству добровольцев, которые пришли сюда вместе с тобой. И жизнь твоя бессмысленна не потому, что ты не можешь сформулировать причину чтобы жить. А потому, что в отличие от меня, мобилизованного против воли, в отличие от мобилизованного Гочи, ты попал сюда по собственному желанию, перед этим похоронив мысль о пользе своего существования в гражданской жизни, не понимая той простой истины, что, оказавшись на фронте, ты обнаружишь себя ещё более бесполезным для общества. Опровергай, если считаешь, что я не прав.