Плоды проклятого древа
Шрифт:
— Зассал и соскочить решил? — спросил он. — Не выйдет. Либо ты с нами до конца, либо…
Трикстер демонстративно передернул затвор. Элит нервно сглотнул. Атака на кейпа без маски и костюма, похищение, пытки и подчинение Властелином, планируемое убийство… для него это было перебором.
— Не трясись ты так, — Сплетница ухмыльнулась. — Прославишься как победитель Магистерия. Для героев он уже давно не свой, а официальные власти будут только рады от него избавиться. Слишком силен, и совершенно не контролируем. Одного Нилбога им более чем достаточно.
Дальнейший
К тому моменту, когда фургон доехал до первого блокпоста, фраза «у меня нет рта и я должен кричать» обрела для меня по меньшей мере сотню различных нюансов, смыслов и оттенков.
Когда твои руки тебя не слушаются.
Когда ноги несут тебя не туда, куда ты хочешь.
Когда веки не моргают по нескольку минут, потому что ублюдок-Властелин смакует ощущения пересыхающих глазных яблок.
Когда даже не знаешь, сделаешь ли следующий вдох, или Взлому захочется побаловаться асфиксией.
Боец Национальной гвардии, затормозивший фургон, держал автомат наготове, но расслабился, когда Взлом заставил меня опустить стекло.
— Что везешь?
— Всю ночь мусор убирал, — ответил Взлом моим ртом, без стеснения демонстрируя избитое лицо. — Везу на свалку.
— Покажи.
Вид якобы бессознательных и связанных злодеев вызвал среди солдат одобрительное бормотание, и даже дружеские похлопывания по плечу. Которые отозвались в теле волнами новой боли, будто ее мало причиняла сила Взлома.
— Сложно было, да? — с ноткой уважения спросил солдат.
— Херня, — ответил Взлом. — Пришлось фору дать, чтобы хоть немного посопротивлялись.
Гвардейцы предупредили по рации следующие посты и разрешили проезд. Я же терялся в догадках, что за пакость Неформалы затеяли на этот раз. Точнее терялся бы, если бы хоть чуть-чуть лучше соображал.
Происходящее вокруг воспринималось плохо, словно я наблюдал за происходящим через крохотное окошко, сидя в клетке из удушающей боли. Взлом контролировал каждый мускул, каждый физиологический процесс. Он расслабил мышцы, выровнял дыхание, даже заставил сузиться зрачки, чтобы те не выглядели подозрительно. Сломанная челюсть и впившиеся в легкие ребра ему ни сколько не мешали говорить и двигаться. Я толком не мог даже думать. Только слушать песню, медленно но неуклонно нарастающую.
Фургон тем временем доехал до офиса СКП и затормозил. На встречу вышло несколько оперативников и Стражей, которые дежурили в ночь. Эгида, Виста, Стояк и какая-то незнакомая мне азиатка со здоровенным арбалетом. Вроде бы, я ее видел в бою против Левиафана, но не запомнил имя.
— Опять ушами прохлопали, геройчики? — съязвил Взлом. — Все приходится самому делать.
Он сплюнул на землю кровью и пошел к дверям.
Эгида нагнал его уже возле лифта. Взлом как раз собирался нажать на кнопку вызова, когда он загородил ее собой и завис над полом.
— Подожди. Сначала протокол «Властелин».
— Серьезно? — Взлом приподнял мою бровь. — По-твоему, какая-то шпана могла меня уделать?
— Я настаиваю. Регент — Властелин-8, работающий в команде с высокоуровневым Умником. Сплетница наверняка узнала все наши пароли, так что скажи что-нибудь такое, что можешь знать только ты.
Взлом начал извлекать из пространственного кармана броню. Той частью себя, что еще принадлежала мне, я изо всех сил пытался ему помешать, но толку было немного. Я словно пытался голыми руками сбить с курса несущийся грузовик.
— Отойди с дороги, — холодно произнес мой рот. — У меня была тяжелая ночь, и не терпится проделать в ком-нибудь дыру.
— Тогда почему никто из Неформалов не убит и даже не ранен?
Взлом не ответил, и молча выстрелил в него из бластера. И в этот момент у меня получилось вернуть себе толику контроля и заменить бластер на дротикомет. Который я перед выходом не стал заряжать.
— Тревога!!! Нападение!!! — заорал Эгида и с размаху влепил мне хук в челюсть.
Мир скрылся за россыпью искр, но удар, который бы в обычных условиях гарантированно отправил меня в нокаут, Взлому был безразличен. Он достал из браслета меч и принялся наседать с ним на Эгиду, который ничего не мог противопоставить дезинтрегрирующему лезвию. Тот отпрянул назад по коридору, пользуясь своим полетом, и швырнул в меня пенную гранату.
Сила Взлома, как я понял, воздействовала на спинной мозг и области головного, отвечающие за моторику. Он уверенно копировал мою походку, а по свидетельствам немногих выживших его жертв, без труда имитировал почерк. Он брал под контроль затверженные рефлексы и мышечную память. Что и сыграло с ним злую шутку. Видя летящую ему в лицо гранату, он не придумал ничего умнее, как разрубить ее.
Моей ловкости оказалось достаточно, чтобы мгновенно отскочить назад и выскользнуть из куртки, на которую налипли брызги удерживающей пены. Но вот скинуть также быстро штаны и кроссовки Взлом уже не мог. Капли на глазах раздувались, сковывали движения и, наконец, приклеили мои подошвы к полу.
Эгида ринулся ко мне с намерением вырубить окончательно, но Взлом приставил меч к моему горлу.
— Замер на месте. Сдвинешься, и я перережу ему горло.
Эгида остановился. Я мысленно завыл от отчаяния. Ну почему он решил побыть героем именно тогда, нужно было дать мне умереть?! Взлом тем временем повернулся к вестибюлю, где заканчивалось избиение злодеями Стражей и сотрудников СКП. На ногах держались двое: азиатка с арбалетом и Виста.
Взлом прицелился в их направлении и выстрелил.