Плохие слова
Шрифт:
В приемной зазвонит телефон с золотым гербом, адъютант нерешительно возьмет трубку.
— Слушаю! Так точно, товарищ генеральный секретарь, доложил! Прошу простить, но министр распорядился ни с кем не соединять. Виноват, но он пишет Приказ об Увольнении в Запас Военнослужащих Срочной Службы…
— Ах ты!.. — Генеральный секретарь на своем конце кладет трубку и не может скрыть раздражения.
— Что случилось? — вполголоса спросит сидящий по правую руку председатель
— Маршал пишет Приказ об Увольнении в Запас Военнослужащих Срочной Службы.
— Ясно, — Председатель Совета министров бросает взгляд на часы. — Будет не раньше чем через сорок минут. Придется подождать.
— Товарищи! — обратится к членам политбюро генеральный секретарь. — Министр обороны пишет Приказ об Увольнении в Запас Военнослужащих Срочной Службы. Без него западные инициативы мы обсуждать, сами понимаете, не можем. Поэтому предлагаю объявить перерыв примерно на час.
«…для поддержания боеспособности войска и крепости границ приказываю призвать на военную службу юношей старше восемнадцати лет, расписать по полкам, обучить солдатскому делу и привести к государевой присяге.
Приказ зачитать с табуреток после отбоя во всех частях и соединениях армии, авиации и флота, пограничных и внутренних войск. Об исполнении доложить».
Маршал ставит размашистую подпись и нажимает на столе кнопку селектора.
— Приказ готов, — коротко говорит он.
Тут же распахнутся тяжелые двери, вбежит адъютант, бережно возьмет со стола исписанный лист и, держа его перед собой, опрометью бросится вон.
— Пусть принесут мой обычный китель, — крикнет вдогонку маршал.
— Слушаюсь!
Невыносимо тяжел парадный мундир, невыносимо. Вся жизнь здесь, в этих орденах и медалях.
Вот эти еще фронтовые, самые дорогие. В двадцать два был уже капитаном.
Война есть война, из всего выпуска сорок второго года единственный остался в живых.
«Красная звезда» за Будапешт. Стыдиться нечего, армия выполняла приказ. Стыдятся пусть другие.
«Знамя» за сорок восьмой полк. Хороший был полк, и сейчас хороший.
Полковник Васин командует, боевой офицер.
А этот орден вручал лично Жуков: «Спасибо за дивизию, генерал». И честь отдал, коротко, крепко.
Вот учения «Щит» стран Варшавского договора. Эх, как же вытянулись рожи у английских наблюдателей, когда прыгала вторая штурмовая бригада!
Звезда Героя к юбилею.
Путь воина. Вся жизнь.
Еще раз надеть в День Победы, да хорошо бы успеть написать ребятам осенний Приказ. А там пора и на покой. В Кремле и так уже косо смотрят…
Спустя несколько минут в строгой повседневной форме выйдет маршал из своего кабинета в приемную. Лицо его спокойно, расслабленно. Кажется, что даже морщин на нем стало меньше.
Цепким взглядом окинет маршал вытянувшихся штабистов и распорядится негромко и властно:
— Сообщите
Штабисты щелкнут каблуками и ринутся выполнять. Крутой нрав маршала известен каждому.
И взвоют медными жилами тысячи проводов, полетят в эфир бесчисленные точки и тире, развернутся в космос локаторы, а военные спутники притормозят на своих орбитах и растопырят им навстречу солнечные батареи…
— Западная группа войск, примите Приказ министра обороны…
— Крейсер «Москва», срочно примите Приказ…
— Петров, сука, опять спишь?! Приказ проспишь!
На станции слежения ВВС США на Аляске молодой радист сорвет с головы наушники и позовет дежурного офицера:
— Капитан! Сэр! Похоже, русские забивают эфир! Возможна передача секретных сведений! Включаем сканирование?
— Что? Какое сегодня число? Ах да… Расслабьтесь, Саймон. Это пошел по боевым единицам Приказ их военного министра об увольнении в запас ветеранов. Скоро парни поедут домой. Да, Саймон, домой…
Радист Саймон Кларк хлопнет себя по лбу и наденет наушники. Эти русские…
В штабе N-ской части раздастся телефонный звонок, заспанный дежурный снимет трубку.
— Слушаю. Так… так… так точно, все записал! Принял старший сержант Иванов, конец связи. Братцы! Приказ! Приказ! Петров, ко мне! Быстрее, та'ащ боец! Держи Приказ и в роту! Бегом! Бегом, бляха!!!
А министр обороны, суровый седой вояка, помолодевшей твердой походкой направится к выходу. Встречные отступают с ковровой дорожки и вытягиваются вдоль стен.
— Уезжают… в родные края… дембеля, дембеля, дембеля… — мурлычет маршал себе в усы и тихонько улыбается.
Черный лакированный «ЗиЛ» державно рычит у подъезда. Маршал сбежит по ступенькам и энергично захлопнет за собой дверцу машины. А может быть, еще и послужим, а?
— Погода-то какая, Демьяныч! — скажет он водителю.
— Весна. Как Приказ, Василий Федорович?
— Слава богу, все нормально. Ушел в войска. Да, весна…
Весна.
А вот и смена. Два часа пролетели мигом. Двадцать два дня, завтра будет двадцать один. Три бани, шесть караулов.
Солнца почти не видно. От леса тянутся длинные тени.