Площадь диктатуры
Шрифт:
– Давай сегодня пораньше ляжем, - предложил он, легко погладив ее грудь.
– Отстань, нашел время. Ты так заработался, что даже не знаешь когда у твоей жены... Когда можно, а когда нельзя, - отталкивая его руку, сказала Нина.
– Ты же сама говорила о новой квартире, на нее деньги нужны, - начал он.
– Если ты не врал, сколько заработал, так нам на две квартиры уже хватит. Где эти деньги? Или врал?
– Я же объяснял, что отдал вложить в дело. Через полгода вдвое прибавится, - сдерживая раздражение, объяснил Горлов.
– А машина? Месяц стоит и ржавеет, мы к ней ни разу не прикоснулись!
– Зачем, если есть служебная и с водителем? И почему не прикоснулись?
– Так продай ее, и поменяем квартиру на большую, с доплатой. Зачем нам кооператив?
– Хорошо, продам, но после, - обрадовавшись, согласился Горлов. Автомобиль был ему не нужен, он уже жалел, что купил, и недавно решил отдать его Ларисе, чтобы она пользовалась им по доверенности, но не мог придумать, что сказать, если Нина спросит, где их машина. Теперь все упростилось: он оформит фиктивную купчую, узнает, сколько стоит новая "девятка" на черном рынке, и отдаст Нине деньги. Оставалось только их заработать.
– Вернусь из Северодвинска и продам, - уверенно сказал он.
– Мне рекомендовали хорошего маклера, он подберет варианты, и к осени переедем.
– Хорошо бы четырехкомнатную, - вздохнула Нина.
– Никита подрастает, и Маша уже совсем большая - им уже сейчас в одной комнате неудобно.
– Ты хотела новый телевизор, а мне японский предлагают, с большим экраном, как в кино.
– Квартира важнее, - мечтательно вздохнув, сказала Нина.
– А когда переедем, понадобится мебель, старой не хватит. Знаешь, я слышала, что на Комендантском аэродроме* строятся дома новой серии с улучшенной планировкой. Есть даже квартиры на двух уровнях: внизу столовая, гостиная и кухня, а сверху - спальни и ванна. Сообщение, правда, плохое, но там скоро метро построят**.
– Если отправим пароход вовремя, то хватит на два уровня, на мебель и на телевизор.
– Ты не шутишь?
– спросила Нина.
– Хватит на все, только надо успеть к июню, - думая о том, как устроить дела на заводе, - сказал Горлов.
– Последнее время я совсем ничего не понимаю в твоих делах. Иногда я боюсь, ведь ты отвечаешь за людей, за деньги, и, бог знает, еще за что ...
– Помнишь, осенью я решил переехать в Челябинск, а ты отговаривала. Ты теперь то же чувствуешь, что тогда?
– Тогда я точно знала, что тебе нельзя соглашаться, а теперь - нет. Теперь какая-то постоянная тревога. Сама себя уговариваю, что все хорошо, но ничего не могу с собой поделать. И не могу объяснить, будто ты стал каким-то чужим, ты не такой как раньше, и порой кажется, что ты меня разлюбил.
– Самое главное - успеть к июню. Сергей сегодня признался, что взял в долг очень много и мы все потеряем, если я не успею.
Ты успеешь, ты обязательно успеешь, - сказала Нина, и от ее уверенности Горлову стало легче.
Перед сном он взялся собирать вещи для командировки и, укладывая в сумку свитер, вдруг почувствовал запах ларисиных духов. Он поднес свитер к лицу и понял, что ошибся.
"Возьму ее с собой. Все равно она взяла отпуск, чтобы сделать в кухне ремонт, но и без нее сделают. Скажу Володе, чтобы присмотрел, пока меня нет, ему и делать особо нечего, - вдруг решил Горлов.
Маклер, о котором он говорил Нине, действительно был толковым. За два дня он нашел и снял для Ларисы именно то, что было нужно. Двухкомнатная квартира в "сталинском" доме с мебелью была на площади Победы, в Московском районе, совсем рядом с аэропортом. Она стоила очень дорого, но Горлов, не раздумывая, заплатил за год вперед.
4.5 ПРИКАЗАНО ВЫЖДАТЬ
Крючков назначил встречу не на Лубянке, а в Ясеневе, в своем прежнем кабинете. Видимо предстоял серьезный разговор, и Сурков предполагал, что в здании
Войдя в просторный вестибюль, Сурков привычно огляделся. Все вокруг было так же, как десять или пятнадцать лет назад. Но проходя к лифту, Сурков заметил трещину в одной из мраморных плит, кнопки вызова сильно потерлись, а на ковровой дорожке местами виднелись проплешины.
– Я ведь провел здесь почти два года, - сказал он сопровождающему, но тот ничего не ответил, только вежливо склонил голову и улыбнулся. Сурков вдруг вспомнил свою работу в Лондоне. В саду загородной резиденции посольства был небольшой пруд, и по утрам над ним стлалась радужная дымка. Позже, когда начинало припекать солнце, туман исчезал и густая тень ложилась на припорошенную пылинками воду. Особенно хорошо было весной, и Сурков рано вставал, чтобы никого не встречать.
Холод, дожди и особый, лондонский туман случались часто, но Англия запомнилась Суркову сочной зеленью под безоблачным синим небом, и он вдруг подумал, что хорошо бы вернуться на загранработу, уехать от бесполезной сутолоки и нервотрепки. Соглашаясь возглавить Ленинградское управление, Сурков не ожидал, что эта работа окажется намного тяжелее прежней. Ох, хорошо бы уехать послом в какую-нибудь маленькую европейскую страну, например, в Швецию или Данию. Но, чтобы получить такое назначение необходимо перейти на партийную работу, а с его нынешней должности было только два пути: на повышение или на пенсию. Холодком кольнула мысль о личных счетах в зарубежных банках - не дай бог узнают. Тогда мог обрисоваться и третий путь, но о нем Сурков предпочел не думать.
"Да, нужно переходить в партаппарат и проситься секретарем Обкома в тихую область, где и слыхом не слыхивали о демократах и неформалах. А в Ленинграде - как на сковородке, как ни повернись, все равно припекает. С Ленинградом пора завязывать, там слишком жарено", - подумал Сурков
Действительно, оперативная обстановка и решаемые задачи менялись так быстро, что он не успевал переориентировать сотрудников, а те работали по старинке и глухо ворчали, не понимая, что от них требуется. К тому же начальник Особой инспекции все чаще докладывал о случаях распития спиртного прямо в кабинетах Управления и сомнительных разговорах, которые вели между собой офицеры. Дисциплина падала, а вслед за ней ухудшалась эффективность. После скрупулезно подготовленной и бесславно проваленной спецоперации "Дымок" Управление не реализовало ни одного сколь-нибудь заметного активного мероприятия. Мешали еженедельно меняющиеся установки из Центра, по рукам и ногам вязал административный отдел Обкома, сотрудники которого обнаглели до того, что даже пытались влезать в оперативную работу. Исключением стало только пресечение предвыборного митинга, молниеносно проведенное по предложенному Беркесовым замыслу.
"Да, красивая получилась операция! Быстро, незаметно и эффективно. Этим оболтусам из "пятерки"* еще учиться и учиться" - подумал Сурков, проходя в открытую сопровождающим дверь.
Крючков вышел из-за стола и, встретив Суркова посреди кабинета, по-дружески обнял.
– Радуюсь твоим успехам. Всюду, видишь ли, все не так, только у тебя порядок, - усаживая Суркова в низкое, мягкое кресло у журнального столика, говорил Крючков.
– Вчера звонил твой Гидаспов, просил подтолкнуть твое присвоение. Ну и хвалил тебя без всякой меры так, что я, признаться, даже заинтересовался твоей последней операцией. Мне справку положили, но читать некогда, лучше расскажи коротенько, чтобы из первых рук.