Площадь Согласия. Книга 1

Батракова Наталья Николаевна

— Не надо, — машинально запротестовала она.

— Ты не забыла о желании? — шепотом напомнил он.

К тому, что в таких ситуациях часто оказывают сопротивление на словах, Алексей давно привык. Он даже считал это обязательным элементом игры и сам играл по правилам: шаг за шагом, движение за движением, мягко, нежно, настойчиво…

На несколько мгновений Тамара застыла. И тут, протестуя и возмущаясь, друг за другом стали поднимать голову забытые, вдолбленные годами принципы. С каждой расстегнутой пуговицей протест становился все громче.

«Нет! Нет! Нет!» — долетало до опьяненного

сознания, медленно скользящего вниз по спирали.

«Никогда не доверяй мужчинам», — неожиданно встали на этом пути мамины слова.

— Нет! — почти криком вырвалось у нее. — Нет…

Но, едва не задохнувшись от страстного поцелуя, она тут же снова забыла о принципах, сам собой рухнул барьер из маминых слов, и сознание беспрепятственно поплыло дальше вниз по спирали. Большие круги постепенно сужались, сопротивляться нарастающей скорости не хотелось, и, если бы не отвлекающие движения за спиной, она уже давно сорвалась бы в «штопор», за которым не было ничего…

И тут, с большим опозданием, до нее стало доходить, что за спиной она чувствует не что иное, как расстегивающие застежку бюстгальтера руки Алексея. Затем одна из них скользнула вниз, дотронулась до обнаженного колена и медленно отодвинула край юбки. В ту же секунду в мозгу что-то щелкнуло, сознание моментально прояснилось, а взгляд четко сфокусировался на бутылке из-под шампанского. Через мгновение, изо всех сил толкнув нависшее над ней тело, она извернулась и вскочила на ноги. Застигнутый врасплох Алексей не сразу понял, что произошло. Присев на кровати, он стал тупо наблюдать, как непослушными руками Тамара пытается застегнуть блузку.

— Что-то не так? — недоуменно спросил он.

— Если это и есть твое желание, то я не могу его исполнить, — стоя к нему спиной, отрывисто ответила она.

— Почему? Сегодня не можешь? — осененный догадкой, уточнил он с легкой досадой в голосе. — Объяснила бы сразу, не маленький.

Сообразив, на что он намекает, Тамара густо покраснела.

— Ладно, — пригладил он волосы пятерней и тоже поднялся. — Успокойся…

— Успокойся? — повернулась она к нему. — Попалась как дурочка… Проволока, желание… Хочешь знать, когда я его исполню? Никогда! Не зря о тебе такая слава по общежитию идет…

— И какая же такая слава? — неожиданно рассердился Алексей. — Что ты строишь из себя? Неужели, когда шла ночью ко мне в комнату, не догадывалась, чем заканчиваются такие походы?

— Представь себе, нет! А шампанское я тебе верну, и даже не одну бутылку. Как я понимаю, здесь оно не залеживается… Жаль, потерянное на меня время возместить нечем, плюс удар по твоему самолюбию… Но извини, в отличие от других, кого ты приводишь к себе на ночь, мне есть что терять.

— Ах вот в чем дело! — наконец-то сообразил Алексей и досадливо поморщился. — Сказочная целомудренная принцесса бережет девственность для будущего мужа? Только я в такие сказки не верю. И хочешь знать почему? За мою недолгую, но богатую впечатлениями жизнь таких пока не встречал!

— Просто у каждой из них на пути попался человек вроде тебя: сегодня с одной, завтра с другой, без чувств, словно конвейер. Одни животные желания… — Голос Тамары стал тише. — Не надоело?

Ее слова

снова задели Алексея. В душе он уже давно ругал себя и за уловку с проволокой, и за то, что не сдержался… Но какое она имеет право его отчитывать?!

— Нет ничего плохого в том, что человек идет по жизни, движимый желаниями.

— А если они не совпадают с желаниями других? Берешь силой?

— Разве я применял к тебе силу?

— Хуже. Ты меня обманул.

— Я?!

— Да, ты. Обманул сначала на реке, затем после разноса в деканате и сегодня, в день рождения… Ты оказался таким, как все, — добавила она после паузы и шагнула к двери.

— Да никто не собирался тебя обманывать! — в сердцах выкрикнул Алексей, но Тамары уже не было в комнате.

Чертыхнувшись ей вслед, он повернулся к столу, сбросил ладонью на кровать пустую бутылку и сжал кулаки. «Моралистка выискалась! Лучше бы фильм со всеми смотрел», — сунул он в карман пачку сигарет и, припомнив, на какой этаж отправились приятели, захлопнул за собой дверь…

3

…Ау! Ты меня слышишь? — Инна дернула подругу за рукав. — Вот это и есть Нотр-Дам! — показала она рукой в сторону знаменитого здания со шпилем.

— Известный всему миру как собор Парижской Богоматери? — стряхнув воспоминания, уточнила Тамара.

— Верно. Благодаря Виктору Гюго и переводчикам его произведений у нас он известен именно под таким названием. Но на самом деле — Нотр-Дам де Пари. Разговаривать внутри можно только шепотом, поэтому сначала я расскажу тебе его историю и лишь затем войдем внутрь. Нотр-Дам был построен в основном в тысяча сто шестьдесят третьем — тысяча двести пятидесятом годах на месте христианской базилики, сменившей когда-то древнеримский храм. Он несколько раз перестраивался, но это не мешает тому, чтобы посетители и сейчас в полной мере оценили обстановку, в которой жили и горбун Квазимодо, и красавица цыганка Эсмеральда. Строительство собора началось с хоров…

— … А теперь посмотри наверх, — предложила она Тамаре, когда, выйдя из собора, они отдалились на некоторое расстояние. — Ты как? Все еще зоркий сокол?

— Пока единица.

— А вот я нет — пятый год в линзах. Видишь две незавершенные башни? На них не хватает шпилей, а вот там, на галерее аркатур, объединяющих эти две боковые башни, из самых неожиданных точек выглядывают химеры-горгульи — «охранные статуи» великого собора. Демоны, фантастические чудовищные птицы, похожие на злобных монстров. Эти каменные химеры, кажется, существуют здесь целые века, охраняют покой и задумчиво взирают на раскинувшийся внизу город…

— И на нас, маленьких безликих козявок! — иронично добавила Тамара. — Все, Инка! В последний раз предупреждаю, что моему процессору, — она постучала пальцем по голове, — пора бы и отдохнуть. Учти, у меня не какой-то там Pentium, а допотопная модель, спроектированная еще в советские времена!

— И никакая она у тебя уже не советская, — слегка обиделась Инна. — Когда была советской, ты могла часами все это выслушивать. А сейчас чего-то там усовершенствовала, перепрограммировала на новый лад, да только лучше не вышло.