Площадь Согласия. Книга 1
Шрифт:
— Что ты тут делаешь?
— Одна особа обещала приехать на свидание, да, видно, передумала. И вот я, страдалец, стою среди мокрого люда и лью слезы, — жалобно запричитал Артем.
Не удержавшись, Инночка прыснула со смеху. Не разделявшие их веселья раздосадованные дождем люди посмотрели на них подозрительно.
— Так это твои слезы залили весь город? — не замечая косых взглядов, уточнила она с улыбкой. — Очень трогательно.
— Не только! В адрес задержавших особу обстоятельств над всем городом разносятся мои громовые раскаты! — грозно продолжил он и вдруг резко сменил тон. — Но всех я
— Отчего же так быстро?
— Оттого что увидел тебя, — прошептал он прямо у нее над ухом.
Сердце в груди Инночки бешено застучало: казалось, вот-вот оно выпрыгнет наружу.
— А ведь дождь заканчивается, — тихо заметила она.
С одной стороны небо и в самом деле просветлело. Первые смельчаки покидали спасительный навес и, перепрыгивая через потоки воды, разбегались в разные стороны.
— Пошли? — протянул ей руку Артем.
Инночка окинула его оценивающим взглядом и улыбнулась: темные волосы неровными прядями прилипли ко лбу, на носу, на ушах, на ресницах блестели капельки воды, мокрая рубашка плотно облегала тренированное тело.
— Пошли, — кивнула она и смело вложила ладошку в его руку.
Сняв бесполезную в данной ситуации обувь, они медленно побрели по дворам.
— Зайдем ко мне? — предложил Артем, когда они поравнялись с его подъездом.
Инночка остановилась и вопросительно на него посмотрела.
— Мои все на даче, — успокоил он. — Выпьем чаю, согреемся.
— Хорошо, — неожиданно согласилась она. — Только ненадолго.
Зайдя в подъезд и вызвав лифт, Инна вдруг почувствовала пробежавшую по телу дрожь и нервно передернула плечами.
— Замерзла? — по-своему истолковал ее движение Артем и крепко обнял. — Ты такая красивая, — нежно прикоснулся он губами к ее полуобнаженному плечу.
После этих слов и поцелуя Инночку буквально затрясло. На дрожащих ногах она несмело вошла в квартиру Кушнеровых и тут же в прихожей наткнулась на свое отражение в зеркале: на мокром, прилипшем к телу платье яркими белыми полосами выделялось белье. Смутившись, она отшатнулась в сторону и попыталась стыдливо прикрыться руками, но Артем мягко ее повернул и заставил снова посмотреть на свое отражение.
— Глупенькая, ты даже не представляешь себе, как ты прекрасна! — донеслось до нее словно во сне.
Мыслить здраво она уже была не в состоянии. Сознание словно растворилось в обволакивающем волшебном тумане: медленно расстегнулась «молния» на мокром платье, поцелуи перешли на шею, затем на плечи, с которых спустились бретельки… Закрыв глаза, она стояла не шелохнувшись до тех пор, пока Артем не подхватил ее на руки и не унес в комнату.
— Не надо… я боюсь, — в последний момент прошептала она, но было уже поздно…
Все произошло быстро, практически безболезненно, и она все никак не могла поверить, что свершилось то, чего так боялась, о чем не могла не думать. Глаза предательски наполнились слезами…
Что в тот момент руководило Артемом, он, пожалуй, не смог бы однозначно объяснить и много лет спустя. Осыпая Инну поцелуями, в порыве чувств он снова крепко прижал ее к себе и всем существом ощутил хрупкость ее тела. Пронзенный неведомой доселе нежностью, он пытался осмыслить произошедшее, но мысли приходили какие-то бессвязные: к привычному состоянию после очередной
— Ну что ты, что ты, — гладил он ее по голове, целовал руки, лицо, глаза, ощущая соленую горечь слез. — Ну не плачь, пожалуйста.
Но Инночка никак не могла успокоиться и с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Из глубины души один за другим на свет выплывали мучительные вопросы: «Что теперь будет? Что будет, если узнают родители? А вдруг я забеременею? Как сказать об этом Тамаре?»
Наблюдая за ней, Артем чувствовал, что на смену душевному замешательству приходит чувство сожаления. Если бы он предвидел, во что все выльется, то, пожалуй, не был бы так настойчив.
— Я не знал… Я не хотел тебя обидеть… Я люблю тебя, — вдруг вырвалось у него.
Никогда и никому прежде он не говорил таких слов. Осознав, в чем признался, Артем изумился сам. А вдруг это на самом деле любовь? Ведь если смотреть правде в глаза, ничего подобного с ним раньше не случалось.
Но вместо того чтобы успокоиться, Инночка неожиданно уткнулась головой в его плечо и зарыдала — то ли потому, что так легко потеряла то, что берегла, то ли оттого, что, будучи сама влюблена, впервые в жизни услышала заветное признание…
4
— …Когда в последний раз дома-то была? — спросила Тамара после того, как они сели в такси.
— Три года назад, — погрустнела подруга и отвела взгляд. — Маму хоронила…
— Прости… Я не знала…
— Если есть легкая смерть, то, можно сказать, ей повезло… Все случилось так быстро, что даже «скорая» не успела приехать. Тромб. В последние годы у нее давление держалось, врачи говорили: возрастное… Пошли с папой, как обычно, прогуляться перед сном, а на обратном пути прямо у подъезда она и умерла у него на руках… Ты вчера говорила, что у вас с мамой никогда не было откровенных разговоров. У нас тоже долгое время их не было. Не принято было тогда разговаривать с детьми. Все изменилось, когда мы с Артемом развелись. В нашем разводе мама винила прежде всего себя.
— Почему?
— Да потому что они с папой долго не желали замечать, что я выросла, что мне хотелось быть самостоятельной. По-прежнему были строги, контролировали, как в детстве. Результатом этого и стал мой скоропалительный брак. Папа за мамой три года ухаживал, пока они поженились, а у нас все получилось за три месяца. Отчасти мама была права, но и тогда, и сейчас в главном я с ней не согласна: я очень любила Артема, мечтала выйти за него замуж и, когда это случилось, считала себя самой счастливой на свете… Мне не хватает моей мамы, — после долгой паузы, глядя куда-то поверх головы водителя, задумчиво произнесла Инна. — Она всегда была готова приехать по первому зову, старалась помочь, поддержать, Юльку при любой возможности забирала… И никогда, представляешь, никогда больше не повышала на меня голос! Очень переживала, когда и с Вадимом жизнь не сложилась, но зато когда узнала про Дени, сказала просто: езжай.