Плутовка против некроманта. (Не) желанная для ректора
Шрифт:
Опя-я-ять. А во всем виноват он.
— Смотрите, что Вы наделали?!
Ректор обернулся. На этот раз в вопросительном жесте изогнулись обе брови.
— Я наделал?
— Конечно! — Я топнула ногой, пока хозяйка дома скрывала мое тело под тонким одеялом. — Вывели меня из себя. Вас вообще не касается, что я принимаю, а чего нет.
— Эль, — прорычал он и двинулся в мою сторону, но был перехвачен хозяином дома.
— Друг, потише.
— То, что ты принимаешь, вызывает бесплодие, не говоря о том, что многие женщины умирают от неизвестных болезней. Это физиология. — Никогда бы не подумала, что ледяная глыба
— И это говорит мне тот, кто обладает магией воскрешать мертвых.
Я поняла, что перегнула палку, когда ректор движением руки стряхнул руку своего друга и двинулся ко мне. Но я уже завелась. Лучше бы и дальше оставался ледяной глыбой. Кровь снова начала закипать.
— Милый, — между мой и некромантом выросла Эва, которая выставила перед собой руку, упираясь во вздымающуюся мужскую грудь. Какие у нее красивые пальцы. Как у истинной леди. — Кристиан, вы не оставите нас?
Она хоть и спрашивала супруга, но обращалась к мужчине, что готов был уничтожить меня. Уж не знаю, какое у Эвы влияние на ректора, но он развернулся и вышел, не произнеся больше ни слова.
— Ну что, — она обернулась ко мне, как только за мужчинами закрылась дверь. — расскажешь, что у вас здесь произошло?
Почему-то не хотелось обсуждать произошедшее. Я вообще не хотела ей ничего говорить. Тем более, стоило ректору покинуть комнату, как вся злость испарилась. Что-то со мной происходит.
— Он злится, так как Эль принимает травы, которые предотвращают регулы, — наябедничал кот.
Я снова зло на него глянула. Язык без костей у этого фамильяра. Может, его выкинуть в окно. Вот только в детстве я не раз наблюдала, как эти паршивцы падали с огромной высоты, и всегда на четыре лапы.
— Ого! — Вот и все, что сказала Эва.
В ее взгляде было столько участия, что я сообщила то, что никогда не стала бы говорить некроманту.
— Я не знала… Не знала, что это вредно для здоровья.
Кто бы мне рассказал? Ведьма, которая продала их? Друзья, среди которых одни мальчики? Или лучший преподаватель академии — Алексан Фоер?
— Милая, это ничего. Это решаемо.
Женщина протянула руку и погладила по щеке. Один простой жест, который вызвал во мне бурю эмоций. Эва была матерью и вела себя соответствующим образом. Вот кто должен о подобном рассказывать. Мама. Я отодвинулась и тряхнула головой. Не хватало еще разреветься. Будущий начальник личной стражи Его Величества не льет слезы.
— Вот, опять. — Мы посмотрели на кота. Его зеленые глаза с вертикальными зрачками смотрели на меня немигающим взглядом. — цвет ее магии поменял оттенок. С этим надо срочно что-то делать.
— Кот едет со мной в академию.
Я вздрогнула от тихого ледяного голоса, в котором не было ни единой эмоции. Когда они вернулись? А уходили ли вообще?
— А-а-а… не-е-ет! — не согласился хозяин дома, который стоял за спиной ректора. — Если берешь Барсика, забираешь и крысу.
— Это мышь, — устало сообщила Эва.
— Как скажешь, родная, но он идет с котом в придачу.
— А меня, спр-р-росить?
Какой странный. То он мурчит, то часами, как обычный человек говорит.
— Да ладно тебе, Барсик, —
Пока я судорожно пыталась понять, что за странная фраза: «лапшу на уши не вешай», разговор продолжался.
— Мне без переводчика, эта крыса ни к чему. У меня металл на заднем дворе. Я почти понял, как собрать приличный туалет из металлических труб, что мне ваши маги наворотили. Мелочь лезет под руки, мешает работать. Этот — его рука указала на черное пятно, что перестало интересоваться разговором и начало себя вылизывать. — вообще отказывается помогать.
— А зачем Вашему мужу женский столик, — как мне показалось, шепотом спросила я хозяйку дома, которая засмеялась в голос. Мужчина же, услышавший мой вопрос, произнес:
— И эта туда же. Что за люди? — Он театрально, почти как Агат, возвел ладони к небу и направился в сторону выхода. — Гекат, два по цене одного, или ничего.
Может, мне показалось, но я почти уверена, что ректор хмыкнул и слегка улыбнулся, когда направился следом за мужчиной.
Глава четырнадцатая — Говорящий кот, или сделай из врага, союзника
«Чем ближе враг, тем слабее удар».
— Он, правда, говорящий?
Агат уже тянул указательный палец, чтобы ткнуть черного кота, что отныне будет следовать за мной по пятам, но ему преградил путь Дымок.
— Пи-пи-пи пи-пи, пи-пи-пи-пи — Кристиан не шутил, когда говорил, что кот идет только в паре с мышью. — Пи-пи-пи-пи.
— Хах, какой миленький, — друг не воспринял пищания Дымка всерьез и почесал его по голове, что оказалось огромной ошибкой. — Ааа, — мышонок вцепился в палец Агата мертвой хваткой. И пока он тряс рукой из стороны в сторону, Барсик посмотрел на Рэма и поучительно сказал:
— Нельзя недооценивать врага.
Рыжий друг лишь кивнул, принимая утверждение за истину.
— Мелкий паршивец, — крикнула несчастная жертва маленьких зубов, перекидываясь через стол в попытке ухватить обидчика.
— Что, Лерим, даже мышь тебе не по зубам?
Я пропустила тот момент, когда власть за трон первой стервы в академии перешла от Стэллы к Луизе. С недавних пор именно у нее вся свита и, видимо, набор язвительных фраз на все случаи жизни. Со слов парней, это гадина (я, конечно, не любила белобрысую, но не пожелала бы даже врагу таких друзей) во всеуслышание заявила, что не обладающая активной магией Стэлла, стала изгоем в своей семье потому, что не смогла выполнить одну простую задачу — выйти замуж за «нужного человека». Она даже не поленилась рассказать всем, кто именно этот отвергнувший красавицу маг. Им оказался не кто иной, как наш Рэм. Я даже поперхнулась виноградом, который мне неизвестно откуда, притащил Дымок, когда услышала об этом.
— Луи-и-иза, деточка. Если бы я уничтожал крыс (Луизу он невзлюбил еще больше, чем Стэллу), то начал бы с тебя.
— Это мышь, — прошептала я то, что никто, кроме этой самой мыши, которая коснулась лапкой моей руки, и не услышал.
— Мы с тобой оба знаем, кто НАСТОЯЩАЯ крыса, — ее глаза стрельнули в сторону сидящей в далеком углу Стэлле, а губы растянулись в злой улыбке.
Все присутствовавшие в столовой посмотрели в дальний угол. Там в гордом одиночестве сидела еще недавно королева, первая красавица и лучшая ученица академии.