Плутовка
Шрифт:
– Намного легче было бы просто пустить вас в расход, – заметил он дружелюбно. – Выбросить труп в Тихий океан и забыть про все. К тому времени как его прибьет к берегу, нас это уже не будет заботить.
– Идея отпуска понравилась мне куда больше, – сказал я.
– Отпуск, за который вам придется заплатить, – сказал он. – Чековая книжка у вас с собой?
– Не помню, – ответил я.
– Я могу узнать.
– Со мной, – сказал я неприязненно.
– В таком случае выпишите чек на тысячу долларов наличными.
– Вы шутите!
Он двигался очень быстро. Ствол пистолета стукнул меня по
– Давайте выписывайте, – велел он.
Я достал из внутреннего кармана пиджака чековую книжку и ручку и медленно выписал чек. Затем оторвал и вручил ему.
– Это лучше, чем быть мертвым, – сказал он с воодушевлением, забирая у меня чек свободной рукой. – А теперь айда в ванную.
– Я уже взрослый мальчик, – заметил я, – и могу сходить в ванную один.
– Поверьте, – признался он, – под этой маской любезного дружелюбия скрывается стопроцентный ублюдок. Делайте, что я говорю, или я продырявлю вам голову.
– Вы тратите таланты впустую, – заметил я. – Могли заработать целое состояние, продавая энциклопедии.
Мы вошли в ванную, он свободной рукой открыл шкафчик, достал пузырек с таблетками и бросил мне.
– Примите две, – сказал он. – Для удобства можно запить водой.
– Цианид?
– Снотворное, – сказал он. – После этого вы всего-навсего погрузитесь в крепкий глубокий сон. Мне нужно подготовиться к отпуску, и я хочу избавиться от необходимости сидеть без толку, все время держа вас на мушке.
– Черта с два! – сказал я.
Он достал из кармана глушитель и тщательно навинтил его на оружие.
– Может, – спросил он вежливо, – вас убедит разбитая коленная чашечка?
Меня это внезапно убедило. Я запил пару таблеток стаканом воды, мы вернулись в гостиную, и я снова сел. Никакого противного жжения в животе не было, так что оставалась надежда, что это не цианид.
– У меня есть друзья, которые очень хорошо позаботятся о вас, – сказал О’Нил. – Это обойдется в двести долларов в день, но оно того стоит, каждого цента.
– Великолепно, – сказал я.
– Было поистине глупо выбрать вас для подобного вмешательства, – сказал он. – Но, полагаю, в таком мелком курортном городишке, как Санта-Байя, у нее не было особого выбора.
Я задался вопросом, о чем он, черт побери, говорит, затем протяжно и громко зевнул. Мысли в голове ворочались с трудом. Казалось, это требовало чрезмерных усилий. Веки тоже отяжелели. Пришлось их опустить.
– Вы почувствовали усталость, Бойд?
Голос доносился откуда-то издалека. Я решил, что для ответа потребуется слишком много усилий, поэтому не стал даже пробовать. То снотворное, которое он мне дал, оказалось довольно сильным. Это стало моей последней связной мыслью.
Когда я начал приходить в себя, у меня зверски болела голова, и биение тяжелого рока, проходящее через мой череп, не спасало от этого ощущения. Я приподнялся, все еще чувствуя дурман, и кто-то вложил в мою руку стакан.
– Выпейте, – произнес страстный женский голос. – Полегчает.
Я сделал огромный глоток и едва не задохнулся. Это оказался чистый бурбон. Пока я все еще судорожно пытался вдохнуть, крепкая мужская рука зажала двумя пальцами мой нос. Я машинально
– Ненавижу пьяниц, – сказал мужской голос.
Тяжелый рок все еще пульсировал в моей голове, и я почти чувствовал, что мой мозг съежился в маленький комок, далеко отстоящий от стенок моего черепа.
Я попытался пошевелить ногами, но, похоже, лодыжки были скованы такими же стальными браслетами, как и запястья. Я отчаянно заморгал и спустя некоторое время начал расплывчато видеть окружающее. Двое стояли надо мной и смотрели вниз. Парень казался вытесанным из скалы. Он был совершенно лыс, а его тяжелый взгляд был уставлен на меня так, словно я некий экспонат под стеклом. Девушка, стоящая около него, выглядела значительно лучше. Высокая блондинка с холодными голубыми глазами, одетая в черное бикини. Ее груди, маленькие и высокие, торчали почти под прямым углом к ее груди. Глядя на нее, я постепенно осознал, что это явно паучиха «черная вдова». За это я плачу двести долларов в день? Наконец в моей голове появились какие-то воспоминания.
– Где я? – прохрипел я.
– Давай я его снова вырублю? – спросил качок.
Блондинка покачала головой, и от этого я почувствовал себя несколько лучше. Не намного, совсем чуть-чуть.
– Он ведет себя смирно, – сказала она. – Если ты мне понадобишься, Чак, я просто закричу или пошлю одну из девочек.
– Хорошо. – Он пожал могучими плечами. – У меня там пиво греется.
Он вразвалку двинулся прочь, тогда как блондинка осталась стоять, глядя на меня сверху вниз холодными голубыми глазами.
– Может, выключите музыку? – попросил я.
– Не ранее трех утра, – сказала она. – То есть через четыре часа. Вы у меня в гостях, Бойд. Поэтому, возможно, мне следует рассказать вам о правилах этого дома. Чак полагает, что вас следует все время держать прикованным, потому что так с вами будет легче справляться. – Она фыркнула. – Но я полагаю, что это будет неудобно и для нас, так что есть альтернатива. Хотите о ней услышать?
– Конечно, – сказал я горько. – Хочу.
– Не похоже, что вы можете укусить, – сказала она. – Я вот о чем: судя по тому, как вас доставили, вы, должно быть, действительно простофиля. Но я не собираюсь рисковать. Поэтому вы остаетесь тихим и смирным, и тогда я даже позволю вам время от времени вставать, так что вы сможете дойти до уборной, возможно, принять душ, поесть самостоятельно. Хотите?
– Кажется, замечательное предложение, – сказал я. – Особенно если учесть музыку и все прочее.
– Вы не желаете проявить понимание, – сказала она. – Даже не пытаетесь.
Ее рука опустилась вниз, и я вскрикнул от боли: блондинка с силой сжала мои яйца. Только теперь я наконец осознал, что, совершенно голый, распростерт на кровати, словно приготовленный к жертвоприношению.
– Поняли, что я имею в виду? – осведомилась она и медленно ослабила хватку.
– Почувствовал, – ответил я.