Пляска в степи
Шрифт:
Мальчишка в бедной, но добротной одеже, со сломанной рукой, которую он держал в лубке, сидел верхом на худой, измотанной кобыле.
В тот же миг с крыльца донесся пронзительный крик Звениславы.
— Желан! Братик!
И она птицей слетела вниз по порожкам, и вдруг медленно осела на землю, держась за живот. Чеслава обернулась: подле первой лошади остановилась вторая, верхом на которой сидела красивущая девка в замызганном, сером платке вместо теплой свиты. За ними въехали на подворье еще несколько всадников.
Боле не раздумывая, воительница побежала к княгине, без чувств
??????????????????????????
* Кромка — это мир сновидений, где обитали духи-кромешники. Что то среднее между миром нынешним, и миром потусторонним. Уйти за кромку к Богам — значит умереть
* Калинов мост — мост через реку Смородину в русских сказках и былинах, соединяющий мир живых и мир мёртвых.
* Смородина (от др.-рус. смород «смрад, сильный, неприятный, удушливый запах») — река в восточнославянских волшебных сказках, былинах и заговорах. Отделяет мир живых от мира мёртвых, аналог древнегреческого Стикса; преграда, которую предстоит преодолеть человеку или его душе по пути на «тот свет».
* Явь, правь и навь — трёхчастное деление мира в славянском язычестве. «Правь» — мир светлых богов, божественный закон. «Навь» — обитель тёмных божеств, подземный мир, не только загробный мир, но и альтернативная вселенная, существующая по другим законам. «Явь» — явный, земной мир, мир людей.
Княжий отрок VI
В просторной горнице за длинным дубовым столом собралась почти дюжина человек. По бревенчатым высоким стенам плясали их причудливые тени; жировики да лучины давали тусклый, неровный свет. Растрепанный мальчишка с грязными, давно нечёсаными волосами хлебал из миски горячие щи, с отчаянной решимостью пытаясь не выдать того, как сильно он оголодал. Есть одной рукой ему было несподручно: то и дело забывался да тянулся взять хлеб второй, сломанной рукой. Пару раз чуть не опрокинул на стол кубок, задев.
Горазд глядел на него и не узнавал младшего княжича из далекого степного терема, хоть и немного времени минуло с их последней встречи. Обрушившееся горе изменило Желана Некрасовича, стерев с его лица всю детскую беззаботность и уверенность в грядущем дне. Не осталось у него ни отца, ни матери. Ни старшего брата. Никого, на кого бы он мог опереться.
Подле Желана, утирая редкие слезы уголком накинутого на плечи платка, сидела княгиня Звенислава. Она обнимала брата за плечи и пододвигала к нему то горшок с наваристой похлебкой, то полную пирожков миску.
Горазд сам не застал, но слыхал, что княгине при виде сводных брата да сестры сделалось худо, и она будто бы упала на землю без чувств. Какими путями она убедила князя дозволить ей присоединиться к этой тягостной трапезе, то неведомо. Но все же она сидела на лавке рядом с братом, бледная что снег зимой.
Напротив Желана Некрасовича, с другой стороны стола, княжна Рогнеда Некрасовна прикорнула подле воеводы Храбра. Девка изо всех сил старалась не спать да все терла покрасневшие, слезящиеся глаза. Головы она не покрывала да и косу заплетала одну.
Кто старое помянет, тому глаз вон. Так говорят мудрые, седоусые мужи. Горазд таким мужем не был и потому на Рогнеду
Рядом с князем во главе сидел воевода Крут — смурной, что темная ночь. Ни разу прежде Горазд не видал, чтобы дядька Крут так хмурился, а ведь всякое случалось! Воевода порой косился на Рогнеду Некрасовну с недобрым прищуром. Стало быть, как и Горазд, не забыл и не простил.
За спиной княгини стояла молчаливая Чеслава. На нее отрок старался тоже пореже поглядывать. А то вспыхивало что-то горячее внутри, начинало колоть. Как вспоминал, как повязку она ему меняла, так все, считай, ничего не разумел, перед собой ничего не видел.
Его, Горазда, побратим, с которым он не чаял снова свидеться, сидел подле отца, с другой стороны от Рогнеды, поближе к концу длинного стола. К еде да питью Бажен Храбрович не притрагивался. Немудрено. Не так он оголодал, как брат с сестрой, которые долго скитались сперва по своему княжеству, чтобы сбежать от проклятых хазар, а после и по чужим землям, страшась выдать себя да открыться первому встречному.
Горазда же в горницу кликнул сам князь. Девок да холопов прогнали, вот и подливал иногда отрок мужам теплый хмельной мед. Токмо нечасто нынче пустели у них кубки.
Ярослав Мстиславич всячески его привечал, как вернулся он в княжий терем. Ни словом, ни делом не показывал, что недоволен им, что подвел его Горазд, не сдюжив исполнить то, что было велено. Да еще так глупо княжичу Святополка на глаза попался! Словно не отрок он, а дитя неумелое.
Князь на него не осерчал, никак не наказал. А Горазду все одно — было тошно. Лучше бы выпорол. Он-то знал себя виноватым, и было этого довольно.
— ... вот так, — сказал тем временем Желан Некрасович и замолчал.
Уже о многом было переговорено и многое рассказано. Как напали хазары на далекий степной терем. Как его с братом и сестрой увели прочь с подворья верные отцовские люди. Как посадили на лошадей, дали в охрану нескольких кметей и велели скакать на север. Как настигли их спустя время хазары и как взяли в полон одного из дружинников, а трех других смертельно ранили. Как от лихоманки умер его старший брат и отцовский наследник. Как они с сестрой скитались сперва по своему княжеству и сторонились широких дорог, чтобы никак себя не выдать и не попасться на глаза хазарам, коли те пустили по их следу еще одну погоню. Как они натерпелись за все то время, пока, милостью Перуна, не встретили случайно отряд воеводы Храбра, который возвращался в родное княжество и ни о чем еще не ведал.
На осиротевшего мальчишку, сделавшегося разом князем без княжества да терема, было больно смотреть. И он, и сестра его осунулись за время своих мытарств, похудели до выпирающих костей. У Желана, казалось, на лице токмо и остались горящие жгучей ненавистью глаза, а больше и ничего. Да и ненависть та... тлела без особых сил. Он даже не плакал уже; давно выплакал все слезы. Когда брел под дождем да под палящим солнцем, ночевал под открытым небом, воровал еду. Когда забрасывал сухой землей тело старшего брата, потому как иначе не мог его похоронить.