Пляска змей
Шрифт:
Проклятый Марк! Он даже не заметил, что я упала… И Сара не заметила. Они бросили меня! Они оставили меня во мраке! А Амелия? Она здесь?
Послышался треск рвущейся ткани. Младенец у меня на груди терзал кофту, яростно, словно какое-нибудь животное… Какой цепкий! Зараза!!
Шорох рук. Шорох ног. Влажные ладошки шлепают по потолку, по стенам… Младенцы больше не плачут и не голосят… Они теперь похрюкивают довольно, и даже иногда смеются. Они предвкушают трапезу.
— Зря ты упала, Алиса. — Голос Амелии. Она не покинула меня! Она рядом!
— Помоги мне, Мия! —
В оглушающем шорохе я услышала глухие звуки ударов, после которых младенцы вновь принялись вопить и плакать.
— Если я остановлюсь, и приду тебе на помощь, то мы окончательно погибнем, Алиса. Их слишком много. Я… едва успеваю отбиваться. Они со всех сторон…
Звуки ударов и рвущейся плоти. Она сражается, и не может помочь мне. Если бы не она, то младенцы уже бы сожрали меня, а так, на мне всего лишь один…
— Ты должна восс-с-спользоваться с-с-своими волосами, Алис-са. С-с-сделай хоть что-нибудь!! — В голосе Амелии становилось все больше шипения, а потом шипение это вдруг заполнило мою голову, заглушив все прочие звуки. — Марк! Марк! Мы позади, Алиса упала! Возвращайтесь-с-сь… Ш-ш-ш-ш… Быс-с-стрее…
Я закричала, скорее уж от боли, которую мне причиняло это шипение, и вцепилась в младенца с новой силой. Он рвал меня, но и я в охватившем мой разум паническом безумии принялась рвать его, я терзала его пальцами, сдирая ногти… Даже зубами попыталась укусить. Потом, я почувствовала, как волосы мои оживают… Они оживали, но очень медленно. Из-за недостатка сосредоточения, я не могла наполнить их достаточной силой.
Коридор засветился — обе стены, и потолок. Такой яркий синий свет! Это Марк?! Но как у него получилось, чтобы было так ярко? Как… Я различила его ссутуленную фигуру прислонившуюся к стене. Да, это он… Он дышит так тяжело, и так грузно навалился на эту стену, будто бы сросся с ней, а глаза его закрыты…
Узор наливался все большим сиянием, и всё — стены и потолок, пульсировало, будто живое. Вот еще один силуэт… Спутанная грива рыжих волос, круглое лицо, также покрытое узором из сплетающихся вен, но только черных… Сара. Она приоткрыла рот, и меж желтых зубов я увидала кончик черного языка, через несколько мгновений этот язык выстрелил вперед, шипя, обвился вокруг младенца на моей груди, оторвал его от меня вместе с кусками кофты, и несколько раз с ужасающей силой и быстротой ударил о стену. Это заставило младенца успокоиться навеки…
Остальные маленькие чудища бежали. Я слышала, как они убегают, слышала, как отдаляется влажный, шуршащий шум…
Сара, между тем, спрятала язык обратно в рот, затем приблизилась ко мне, и протянула руку… Я посмотрела на ее кисть испещренную черными венами, потом на лицо… Сейчас, жутким узором была покрыта только половина этого лица, и лишь один глаз — правый, источал тьму, второй же оставался человеческим.
— Не бойся, девочка… — Голос Сары был слегка огрубевшим и хриплым. Она поморщилась, из левого уголка рта у нее стекала струйка красной крови, а с правого — черная шипящая жидкость: кровь темных существ.
— Ты научилась контролировать Волдоара, сестрица! —
Я обернулась на Амелию. Серо-зеленое одеяние той теперь было изорвано еще сильнее, чем раньше… Во многих местах я видела белую кожу.
— Не совсем. — Сара вновь болезненно скривилась, и второй рукой схватилась за живот. — Оно активно сопротивляется… Мне так больно! Давай же, Алиса! Вставай!
Я ухватилась за ее руку, и встала. Сердце мое было готово выпрыгнуть из груди, но вот отдышка загадочным образом куда-то пропала…
Чернота начала медленно сползать с лица Сары. Вены светлели и становились менее выпуклыми…
— А что у тебя за язык, сестрица! — В голосе Амелии слышалось явное восхищение. — Он может удлиняться бесконечно, как моя шея?
— Почем мне знать… — Сара выплюнула шипящее черно-красное месиво. — Мне бы успокоить эту боль.
Рвотный спазм согнул ее пополам.
— Моя бедная сестрица. — Амелия приблизилась к ней. — Это благостная боль, вытерпишь ее и получишь силу.
— На черта мне такая сила? Не хочу всего этого…
— Никто из нас не хотел всего этого…
Пошатываясь, я подошла к Марку. Тот, не открывая глаз, шептал что-то…
— Марк?
— Алиса? — Какой слабый у него голос.
Синее сияние вокруг начало гаснуть.
Марк дышал ртом, тяжело и надрывно. Он попытался выпрямиться, и едва не упал, Асху выскользнул из его ослабевшей руки, и покатился по полу туннеля… Только сейчас, я смогла разглядеть этот камень как следует… Я знала, что синие драгоценные камни называют сапфирами, и даже видела украшения из сапфира, в частности сапфировую заколку, которой Линда иногда закалывала свои пепельно-русые волосы. Сейчас, я также видела перед собой сапфир, но крупный, с белыми прожилками, и светящийся изнутри… Я потянулась к нему рукой, но Марк ее перехватил.
— Нет, Алиса. Тебе нельзя дотрагиваться до Асху. Его сила разрушит тебя. Лишь я могу.
Вот как… Я посмотрела в его глаза, и поняла, что это правда…
— Это было через чур, Алиса. — Кожа Марка сделалась сухой и мертвенно-бледной, совсем как у его матери. Он покачал головой. — Так использовать Асху — это слишком. У каждой силы есть своя цена.
Он вновь покачнулся, после чего выплюнул на ладонь несколько зубов…
— Зубы выпадают… — Проговорил Марк задумчиво. — Я должен вновь взять Асху в руку, но… больше не совершать подобного. Нужно использовать эту силу разумно, иначе она убьет меня. А зубы, ну и черт с ними… Хорошо, что выпало всего три, и не передние.
Он наклонился, и взял сияющий сапфир.
— Постарайся больше не падать, Алиса. — Глаза его вновь засветились. — Постарайся… Помнишь, ты сказала, что хочешь быть со мной, и помогать мне. Так вот, я тоже… — Он вдруг осекся, но потом продолжил. — Я всегда вернусь, чтобы помочь тебе. Но, все же, ты постарайся, чтобы подобных ситуаций было поменьше. Ведь неизвестно, к чему это приведет в следующий раз…
— Я поняла, Марк.
Он улыбнулся. И я улыбнулась, а потом вдруг рассмеялась.