По чужим правилам
Шрифт:
Вздохнула. Посмотрела виновато — мальчик он, конечно, хороший, да и кубик вот… Но у нас на плечах своя голова, и если сейчас этот хороший мальчик шевельнётся или за оружием потянется — вырубим мы его, Зоя, без всяких угрызений совести, и своей дорогой дальше пойдём…
Бэт не шевелился и за оружием тоже не тянулся, он, словно в ступоре, смотрел на её грудь где-то на уровне ключиц. Смотрел почти с восторгом. Этаким идиотским, с толку сбивающим, совершенно неуместным здесь и сейчас восторгом. Облизнулся. Протянул с мечтательной тоской:
— Если бы я знал… Если бы я только знал заранее… А я, дурак, ещё удивлялся, что ты никого из них так и не убила…
— Ты хоть понимаешь, глупая, КАКОЕ пари я мог бы тогда выиграть?.. Конфетку, а не пари!..
Верхний Галапагос. Отель «Хилтс»
Аликс
А-Ль-Сью потеребила бордовым ноготком пухлую губку в некотором недоумении, к которому примешивалась изрядная доля иронии.
На широкой кровати валялись двое её недавних ухажёров. Споить их было как два пальца, не проблема, короче. Тоже мне, герои, кого перепить вздумали? Эриданку?!!
Фан-та-зё-ры…
Подготовка тоже не была проблемой. Когда они уже перестали соображать, что пьют, она, почти не таясь, влила им в бокалы по полной суточной дозе УКВ-6. Для тех, кто криминальную фармакологию не изучает, можно и пояснить, что под этой аббревиатурой скрывается некий весьма действенный препарат, названный шутниками-изобретателями Универсальным Конским Возбудителем. Модификация шестая, усовершенствованная, с пикантными спецдобавками, приятная ещё и тем, что действовать начинала не сразу, а часов так через пять, после чего максимального пика напряжения достигала через три минуты и держала этот пик в течение суток.
Хорошая такая штучка, просто-таки необходимейшая принадлежность ридикюля любой одинокой и себя уважающей девушки…
Проблема начиналась сейчас, когда предварительная обработка была уже доведена до конца, и дело оставалось за малым — привязать этих мальчиков рядышком к роскошному ложу любви. Причём привязать хорошо бы так, чтобы отвязаться самостоятельно они не смогли, но при этом имели бы достаточную свободу перемещения относительно друг друга в пределах ложа. Со всеми отсюда вытекающими, и так далее. (Ох, и бурная же ожидает мальчиков жизнедеятельность в ближайшие сутки! А, главное — какой простор для нововведений — во всех смыслах этого слова, пустячок, а приятно…)
Сомнения или там угрызения всякие её не тревожили. Попытайся они вчера споить её как эриданку — посмеялась бы только, и вечерок они втроём скоротали, вполне возможно, гораздо приятнее — а чего? Парнишки видные…
Да только вот в том-то и дело, что не подсели бы эти двое к эриданке, тем более — в полном боевом. Кишка худощава.
А вот с утончённой и внешне беззащитной обитательницей Перекрёстка — с ней у них никаких проблем. К тому же — двадцатый день, значит, никто не успеет возмущённо ахнуть. Чисто, безопасно и безнаказанно…
Такого не прощала даже А-Ль-Сью — не то что Аликс.
У неё было три часа, чтобы продумать всё до последней детали. И казалось — она действительно это сделала. Чисто по-эридански. Просчитала всё, каждую мелочь, по три раза, с гарантией чтобы. Только вот не учла, что расчёты эти справедливы лишь для эриданки.
В баре ребятишки ещё кое-как перемещались сами, в лифт их погрузил обслуживающий персонал холла, сюда помог доставить
Проблема была в том, что приведением в должный вид и состояние декораций и актёров того пикантного спектакля, что разыграется тут по пробуждению главных действующих лиц — О! Весьма и весьма активно действующих лиц, УКВ штука серьёзная! — ей предстояло заняться самой. Лично и непосредственно.
Они не тяжёлые.
Подумаешь — средний мужчинка средней упитанности! Пустячок. Её парадные серебряные обручи и то весят больше, а попробуй-ка к тому же их покрути несколько часов подряд во время какой-нибудь гнусной торжественной церемонии! И с чего это у всех такая непробиваемая уверенность в том, что канальерки подобны хрупким цветочкам, дунь — и сломается?! И никому почему-то и в голову не приходит, что изначально не может быть хрупкой и изнеженной женщина, ежедневно таскающая на себе от сорока до ста пятидесяти фунтов в виде обручей из металла-керамики-дерева-пластика — кому что больше нравится, — да ещё и не просто так таскающая, — как же, разбежались! — а вынужденная разномастные и порой весьма неудобные кольца эти постоянно и непрерывно вращать, поскольку весь её наряд, не считая шкурки, держится единственно этим вращением, запнись хоть на миг — и кольца попадают!..
А вращение колечек этих, кстати, тоже целое искусство. Быстрее, медленнее, синхронно, вразнобой, то свивая в короткий плотный цилиндр, то растягивая полупрозрачной спиралькой от щиколоток до макушки. Можно волну пустить, можно ощетиниться звёздочкой, можно деланной асинхронностью возбуждать нездоровое любопытство у тех, кто надеется когда-нибудь застать канальерку, раздевшуюся не по своей воле. Не зря же за уроженкми Перекрёстка закреплена прочная слава непревзойдённых танцовщиц…
И никому никогда не придёт в голову проверять у закутанной в звенящий смерчик женщины документы — ведь ясно же и идиоту, что никто нигде и никогда не способен такой прикинуться!
Никто, конечно, кроме эриданца, те, говорят, вообще способны притвориться твоей родной бабушкой, а ты и разницы не заметишь, но нужно быть трижды кретином, чтобы всерьёз пытаться обнаружить какие-то там неполадки в документах у прикинувшегося кем-то эриданца…
Обручи тихо позвякивали, выписывая восьмерки. А-Ль-Сью надула губы и пришла к выводу, что раздеться всё-таки придётся. Как это не противно натуре истинной канальерки. Потому что даже в узком вечернем наряде абсолютно невозможно заниматься перетаскиванием крупных предметов — не на вытянутых же руках их держать?!
Нет, раздеться придётся…
Но сначала разберёмся с тем, чьи осторожные шаги приблизились к самой двери номера со стороны коридора и замерли у порога.
Осторожно звякнула ручка.
Навыки кое-какие имеются — дверь даже не скрипнула, да и всего остального вряд ли смог бы засечь кто иной. Школа наличествует, осторожность явно не врождённого характера, это хорошо. Нервы на взводе — это хуже, но не страшно. И — главная, но приятная странность — не несёт этот коридорный визитёр угрозы. Ну ни малейшего даже оттеночка, любо-дорого посмотреть. Редко такая цельность встречается. Интересно — кто? Мелкий воришка, на насилие неспособный? Приятель-собутыльник бессознательных мальчиков? Гостиничный шпик? Не в меру назойливый персонал?..