По дорогам Вечности
Шрифт:
Она была одета в пышное бордовое платье, словно из прошлого века. На её шее блестело гранатовое ожерелье.
– Саймон...
– Прошептала Карси, подходя ближе.
Как же он соскучился по её голосу! Слышать его снова было так необычно и приятно.
Затем Карси дотронулась рукой до щетинистой щеки Саймона, как будто проверяя, настоящий он или видение. Юноша взял её руку в свою.
– Почему ты здесь? Ты что, умер?
– наконец, спросила она, разглядывая его.
– Нет, - Саймону даже стало немного стыдно за то, что выглядел сейчас не лучшим образом.
Он обнял её, боясь, что принцесса сейчас исчезнет,
– Я больше тебя не отпущу. Никогда!
– прошептал Саймон и поцеловал её, сердце колотилось, как бешеное. Сейчас ему уже было плевать на свой внешний вид.
– После бала все испарятся, и я тоже, - прошептала Карси, всё еще находясь в замешательстве.
– Тебе ведь не обязательно уходить? Останься, Рыжик.
– Невозможно, - с горечью ответила она.
– Я мертва, этого не изменить. Моё тело похоронено...
– А если его поднять?..
– Саймон! Я не оживу! И они тоже больше не оживут! Эта смерть окончательна, - девушке было тяжело об этом говорить.
– И обжалованию не подлежит? Тогда, возьми меня с собой.
– Не могу, ты жив.
– Это легко исправить.
– Ты этого не сделаешь!
– она даже рассердилась.
– Меня здесь ничто не держит!
– не унимался Саймон.
– Самоубийство - бегство от проблем. Проявление слабости. Сильные люди себе этого не позволят!
– парировала Карсилина, всем своим видом давая понять, что если он так поступит, она его после смерти найдет и убьет повторно, и не один раз.
– Тогда, почему ты убила себя, раз, по-твоему, это слабость?
– Это была моя ошибка, только, не все ошибки можно исправить, некоторые исправлять слишком поздно.
– Ты не подумала...
Их перебили. Это оказался Лвинис, которому надоело танцевать. Он подошёл к оркестру и объявил:
– А сейчас, наш гость из мира живых споёт песню!
Это было для Саймона неожиданностью. Он стал обеспокоенно озираться по сторонам, надеясь, что это была шутка. Но люди смотрели на него серьезно, и даже не думали смеяться.
– Но, я не...
– попытался отвертеться юноша. Последний раз он пел в классе в седьмом на школьном спектакле.
– Не каждые сто лет на этом празднике присутствует кто-то живой! Ты не бойся. Доверься своей душе! Оркестр подхватит!
И Лвинис вместе с дирижёром, затащили его на помост. Карси улыбнулась, это подействовало на Саймона лучше, чем всякие уговоры.
Довериться своей душе... Хорошо. Он попытается.
Схватив микрофон, который был на стойке, Саймон, во всем черном, с мешками под глазами, взлохмаченный, выглядя как мрачный солист рок-группы, который решил просидеть оставшуюся жизнь в каком-нибудь баре, взглянул на зал. Люди смотрели на него с интересом, и ждали, что же он исполнит.
– Эту песню я посвящаю всем тем, - при этом Саймон невольно бросил укоряющий взгляд на Карсилину, - кто не может справиться со своей депрессией.
Выдержав паузу, и совсем не боясь публики, он запел песню, которая часто попадалась на радио "Колокольчик +". Оркестр подхватил, словно они часами это репетировали.
Одинокие квартиры,
И они давно пустуют.
Одинокие создания
Бродят в темных переулках.
Никому
Никому, и даже птицам.
Бродишь серыми ночами
По пустынным лабиринтам.
Ты совсем не понимаешь,
Что случилось с этим миром.
Одиночество повсюду,
Нет и поводов для смеха.
Все окрашено в цвет серый,
Все как будто не такое...
Одиночество повсюду,
Одиночество с тобою...
***
Мартина и Альфред, как известно, учились в Королевском Лицее Магических Технологий (КОРЛИМАГТ). Этот лицей подготавливал выдающихся, умных или очень богатых детей к учёбе в ЧАЛИКУНЕ. Да и находился на территории университета. Практически все ученики были зачислены в ряды его студентов заранее. Ведь там обучалась Листонская Элита. Но, не стоит думать, что в КОРЛИМАГТЕ лицеистам всё сходит с рук. Двоечников и разгильдяев там не любили, и быстро отчисляли, если ребёнок не брался за ум, даже если родители платили за своё "чадо" бешеные деньги.
Единственный, кого не отчисляли за "выходки", был Альфред. Ведь, он был листонским принцем, и директор лицея, который спонсировало пигистерство, боялся навлечь на себя неприятности. Проще ему казалось мириться с тем, что принц Альфред ведёт себя неподобающе, иногда, экспериментируя с волшебством, наносил ущерб лицейскому имуществу, пару раз заколдовывал учителей по не магической дисциплине (алгебре и истории). Учителя уже устали оставлять его после уроков. Двойки за поведение и замечания в дневнике Альфреду не страшны. А ещё юноша не носит (принципиально) школьную форму, являясь в лицей в экстравагантных цветных пиджаках и ярких брюках, да ещё и шнурки не завязывает. Какой-то раз, он пришел в школу в короне, не потому что хвастался своим положением, а просто считал, что с "вот этим" пиджаком, она очень хорошо "подходит к голове". Учился он так себе, и скатываться ниже ему не позволяла сестра Мартина, которая, в отличие от брата, девочка способная и уравновешенная.
В этот день Альфреда опять оставили после уроков за выходку. А сделал принц следующее:
Он, скучая на переменке, попытался оживить шкаф со скелетом в кабинете биологии. Скелет, разумеется, не ожил, зато шкаф - очень даже! Грохоча, он стал носиться по кабинету, переворачивая парты, сбивая со стены портреты знаменитых биологов и распугивая одноклассников. Некоторые из них попытались остановить шкаф, даже магию применили, но не вышло. Пришлось отступать. Староста кричала листонскому принцу "Прекрати это безобразие!", на руке у неё красовался синяк, поставленный дверцей ожившего шкафа. Альфред взобрался на подоконник и смеялся, глядя на это безобразие. Мартина, которая прижалась к стене, тоже что-то кричала, но вмешиваться более радикально не хотела. Всё равно Альфреда за это не исключат, а ссориться с братом не хотелось, он же единственный родной человек, не считая бабушки, но она в коме в больнице.