По когтю льва
Шрифт:
Донат узнал гостя, заулыбался ему, протянул руки. Он одарял смешной беззубой улыбкой всех мужчин в Ордене, причём безошибочно отличал их от смертных, не связанных клятвой охотника. Ребёнок тянулся к ним, должно быть, ища меж ними отца. Давид с серьёзным выражением лица пожал малышу руку и перешёл к делу:
– Снадобье, избавляющее Арденсов от метки, готово, Мира.
Она вскинула на него глаза, глубоко-синие озёра. Прозрачные и тревожные - в таких легко утонуть:
– Уже? Так скоро? Я ждала, что это будет следующей весной.
–
– Да?
– Я сегодня же отправляюсь в Дону. Со снадобьем. И я уже сообщил это Его Величеству… И остальным. На дегустацию моего варева… - он позволил себе тонкую улыбку, - …соберутся все Арденсы. Все, - он ещё раз подчеркнул это слово.
Глаза Миры расширились. Почувствовав волнение мамы, забеспокоился Донат, и Мира передала сына Даре. Она взяла Давида за руку, ладонь бывшей вампирши была горяча:
– Постой. Ты хочешь сказать… Уже очень скоро метка Арденсов исчезнет?
– Возможно. И полагаю, Макта, а заодно с ним все оставшиеся carere morte, резко утратят в силе.
– Ты думаешь?
– Я полагаю, наша метка - это та нить, за которую держится Макта. Это топливо для его ненависти. Исчезнет метка, и пламя её угаснет.
Мира нерешительно улыбнулась, но скоро опять нахмурилась:
– А снадобье получилось? Ты проверял это?
– Проверю, когда все Арденсы соберутся в Ратуше в назначенный мною час. Раньше нельзя. Без особой ритуальной формулы снадобье не подействует, а чтобы читать её нужен определённый настрой. Я надеюсь, когда мы соберёмся, мне удастся его достигнуть. Не беспокойся, на случай неудачи у меня есть запасной план.
– Собрать всех Арденсов в одном месте? Опасный план! Если Дэви узнает об этом…
– Не успеет. Владыка, если он ещё жив, отдыхает от своего хода.
Оба помрачнели. Да, свой ход Дэви сделал. Случилось то, что предсказывала Мира! Владыка вампиров отыскал Макту и бился с ним на Пустоши. Свитеделей этой битвы не было, но её отголоски слышали все жители Вастуса. Кто вышел из неё победителем? Охотники склонялись, что победитель скоро объявится, и во всём блеске славы и силы…
– Медлить нельзя, Мира. Если Дэви победил Макту, его следующими целями неизбежно будут Арденсы и голос Бездны!
– Вот только, если твоё снадобье не сработает…
– Я же сказал: у меня есть запасной план, - лицо Давида стало жёстким, но он постарался говорить мягко, успокаивающе.
– Что бы ни произошло со снадобьем, Арденсы прекратят существование. Я обещаю тебе это, Мира.
Мира ничего не сказала, но охнула Дара, слышавшая их разговор.
– “Прекратят существование” - что это значит?
– спросила Кристина.
– Это в каком же смысле… Это неудачная шутка, Давид?
– Шутка? Увы, нет, юная леди! В самом что ни на есть единственном, прямом смысле. На встречу с Арденсами, кроме снадобья, я захвачу также бомбу. И друзья Винсента из “Гроздьев” обещали мне помощь на случай, если кто-то всё же останется
Мира подняла руку к горлу, будто почувствовала на шее удавку.
– Так скоро, Давид!
– хрипло проговорила она.
– Я знала, что это будет, но не ждала, что это будет так скоро.
Она замолчала, но Давид знал, она ещё не сказала последнего слова. Рот Кристины удивлённо приоткрылся:
– Какой страшный исход для Арденсов! А ты, ты сам?
– Я тоже Арденс.
Девушка протестующее затрясла головой:
– Но ведь может же снадобье подействовать! И тогда все останутся живы… Так ведь?
Давид покачал головой:
– Думаю, бомба будет взорвана в любом случае. Проконтролировать, все ли Арденсы избавились от метки, непросто.
Разговор был закончен. Охотник повернулся, чтобы уйти, но опять ощутил в своей руке горячую ладонь Миры.
– Давид…
Он обернулся - и опять подивился, как глубоки озёра её глаз.
– Давид, я вижу, тебе нравится мой сад. Так останься. Подремли тут, в кресле… А я скажу, чтобы приготовили обед.
И он остался. Сад, и правда, был чудный. От малейшего дуновения ветра осыпались белые лепестки с яблонь-невест, распространяя дурманящий аромат весны. Давид откинулся на спинку кресла. Он любовался танцем белых конфетти и старался не предаваться пустым размышлениям.
К чему они теперь? Всё решено. Давид шёл к этому решению долгие годы. Он видел множество смертей, видел крах и возрождение надежды и всё больше укреплялся в нём. Сначала он цеплялся за старые представления о Земле Страха, о том, кто должен править ею. Он торговался: убрать Арденсов, но оставить Асседи на троне. Потом он разуверился и в Асседи. Казавшийся кощунственным план по избавлению мира от Арденсов, а Земли Страха от владычества Асседи, постепенно начал представляться охотнику, как единственно верный.
Смерти Давид не боялся. Небытие перестало страшить охотника после смерти брата. Даниеля больше нет - это было плохо. Это было больно… Но её величество Смерть с этого времени для него перестала быть загадочной, непостижимой, а, значит, исчез и страх перед ней.
И сейчас он наслаждался покоем. Последний, очень короткий отрезок пути был ясным. Никакие тревоги, страхи, сомнения не затемняли его. Только б суметь запечатлеть в памяти этот последний день покоя в мельчайших деталях, чтобы не забыть его и в вечности! Чтобы его вечность была полна им…
Он не заметил, как задремал. И проснулся оттого, что солнце жгло левую щёку. Ворон, так и не улетевший, насмешливо каркнул где-то над ним. Давид прикрыл глаза козырьком ладони и поглядел наверх, на деревья, за которыми плавился в небе жёлтый диск. Солнце чуть сместилось.
– Прошёл час, - сообщила Мира, и Давид повернулся к ней. Бывшая вампирша отдыхала в кресле рядом, Донат спал в коляске.
– Час!
– он всё-таки глянул на карманные часы и окончательно проснулся.
– Даже немного больше…