По нехоженной земле
Шрифт:
можно было рассмотреть в стихающей низовой метели, весь прибрежный лед ожил.
Старые торосы вздыхали, шевелились и раскачивались. На наших глазах некоторые из
них с шумом развалились. Потом раздался новый взрыв. Ровная полукилометровая
площадка льда между двух прибрежных гряд торосов лопнула. На месте трещины
показался свежий излом льда. Невероятная сила, давящая с моря, выжимала метровый
лед и со скрипом и шипением толкала целые поля на прибрежный
надвигающегося льда обламывалась, упиралась в льдины, уже вытолкнутые наверх,
волочила их, ставила на ребро, кружила, переворачивала и громоздила друг на друга.
Местами поставленные на ребро льдины высились, точно стены двух-, трехэтажных
домов. Потом они рушились [198] и рассыпались на десятки кусков, словно это было
хрупкое стекло, а не метровый лед.
Движение льдов не соответствовало направлению ветра. Ветер несся с северо-
востока, а лед двигался прямо с востока. Никаких признаков открытой воды не было
видно. Основная сила, приведшая в движение льды, таилась где-то далеко в море. Весь
прибрежный лед сплошным монолитом двигался на запад и только в непосредственной
близости к берегу, препятствующему напору, шло торошение.
Около двух часов мы наблюдали эту картину. Мы видели, как то справа, то слева
образуются и растут торосы. Некоторые из них достигли высоты 10—12 метров. На
наших глазах они слились в одну сплошную гряду. Словно крепостная стена с боевыми
башнями и бойницами вытянулась вдоль берега и, казалось, остановила напор льдов.
Только время от времени отдельные льдины скатывались с гребня да раздавался скрип и
шипение, говорившие о том, что ледяные поля в море все еще не успокоились.
Метель снова начала усиливаться и не давала нам возможности видеть, что
происходит вдали от берега. Но и то, что мы наблюдали, было поистине грандиозно.
Вряд ли такую мощь торошения можно наблюдать в открытом море, где нет берега и не
возникает препятствий для передвигающихся льдов.
Когда мы, наконец, вернулись в палатку, пообедали, потом снова вышли наружу,
движения льда уже не было заметно. Только подойдя вплотную к образовавшейся гряде
торосов, можно было услышать приглушенное скрипение льдин.
* * *
Нам очень не хотелось поднимать собак и гнать их в такую метель. Но конца ей не
было видно, приходилось трогаться в путь.
В 22 часа мы покинули мыс Берга и с попутной метелью понеслись на юго-запад.
В пять часов 13 апреля разбили лагерь у знакомых Базарных скал. Когда мы проходили
первый раз между Базарными скалами и мысом Берга, занимаясь съемкой берега, то
сделали 55
44 километра.
Устали хуже собак. Метель бушевала беспрерывно. Особенно сильна она была
вблизи гор. Здесь же можно было легко определить, на какую высоту ветер поднимал с
земли снежную пыль. Она мела по стенам скал на уровне 25 — 30 метров к выше не
поднималась. Но сам ветер свирепствовал [199] много выше. В 450—500 метрах над
нами, с вершин Базарных скал, он срывал снег и вихрем поднимал его на еще большую
высоту. Острые вершины, освещенные красными лучами солнца и курящиеся снежным
дымом, напоминали извергающиеся вулканы.
Внизу, в беспрерывном снежном потоке, трудно было дышать. Мы захлебывались,
словно при погружении в воду. Это, вероятно, измучило нас. Ведь мы начали борьбу с
метелью сейчас же после постройки гурия на мысе Берга, не менее 23 часов назад.
Палатку поставили в расселине скалы, под нависшими каменными глыбами. Здесь
было тихо, как в пещере. Метель так измучила нас, что мы обрадовались этому уголку
и, не думая об опасности обвала, забрались в палатку; забыв о пище, не раздеваясь,
свалились поверх спальных мешков и заснули мертвым сном.
Проснулись после полудня. Ветер продолжал бушевать. Из-за скал, куда нам надо
было держать путь, доносился сплошной вой. Решили посмотреть, что там делается.
Итти было невозможно. Ползком вылезли на глетчер. Ошкуя, увязавшегося за нами,
порывом ветра сбило с ног и снесло вперед по гладкому ледяному склону. Пес скулил,
пытался вернуться к нам, но ветер вновь и вновь сносил его вниз, пока он не догадался
пробраться под скалу и окольным путем вернуться в лагерь.
Перед вечером метель стихла. Не теряя ни минуты, мы подняли собак. Скоро
миновали Базарные скалы и через 7 часов, проделав свыше 30 километров, прошли
памятное нам мрачное ущелье. Здесь была та же картина, что и первый раз, если не
считать того, что еще одна снежная громада рухнула с высоты и похоронила наш
старый след на протяжении около 300 метров. Повидимому, последняя метель добавила
недостающие тонны снега, которые, наконец, нарушили устойчивость пласта, и
многометровый снежный наддув оборвался вниз.
Отдохнув на месте старого бивуака около западного выхода из ущелья, после
полудня 14 апреля мы покинули русло речки и вышли на плато. Чтобы выбраться на
него, пришлось на снежном склоне, по которому мы несколько дней тому назад