По одной могиле за раз
Шрифт:
От этого, по крайней мере, несколько дверей захлопнут прямо у нас перед носом. Возможно.
– Дай мне минутку, — пробормотал Кости. Он закрыл глаза, и его аура вспыхнула, наполняя воздух невидимым током. Через несколько секунд, он, не открывая глаз, указал на две двери в дальнем углу.
– Она в одной из них в том крыле.
– И ты знаешь это, потому что можешь сейчас каким-то образом использовать Силу? — спросила я, пытаясь сдержать сомнение в своём тоне.
Он открыл глаза, постучав по голове.
– Послушал. Ты, наверное, заглушила все мысли, исходящие
Вот, что я получила за то, что сомневалась в нём. Кости был прав в том, что я высоко и плотно натянула свои ментальные щиты против шквала мыслей, идущих из квартир и, поступив так, пренебрегла важным инструментом в поиске нашей цели.
– Хорошо, что ты здесь. Это мысль была слишком практична, чтобы прийти мне в голову, — с сухой иронией добавила я.
Он остановил мою руку, когда я уже собралась постучать в дверь с табличкой "Б".
– Не упрекай себя. Я делал то же самое, когда впервые приобрёл эту силу, но у меня было гораздо больше времени, так что моя реакция на это изменилось. Ты к ней ещё не привыкла, но когда привыкнешь, доступ к ней станет вторая натурой и для тебя.
Может быть, но это даже не моя сила, если уж на то пошло. Если я брошу пить его кровь, эта способность читать мысли, как и все прочие заимствованные силы, скоро исчезнет. Уныние на краткое мгновение охватило меня. Во многих отношениях, я была самозванкой: мой знаменательные силы и способности были продуктом сверхъестественного диетического бзика. Без способности перекачивать силы посредством питания, я, скорее всего, была бы не лучше мамы. Куда делась настоящая Рыжая Смерть?
Я отогнала эти мысли в сторону и постучала в дверь. Личный кризис по определению себя в жизни можно отложить на потом, когда под ударом не будет ни чьей жизни. Если кто и заслуживал праздника жалости, так это женщина, за которой мы и пришли сюда, а по приглушенным всхлипываниям по другую сторону двери, казалось, я собиралась с ней встретиться.
– Кто там? — раздался напряжённый голос. Не могу сейчас ни с кем разговаривать, последовало по пятам, различимое даже через мой ментальный барьер.
– Мы только переехали, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал дружелюбно. — Я нашла этого кота, он бродил неподалёку. Может, вы знаете, кто его хозяин.
Это казалось более правдоподобным, чем другие мои идеи, учитывая, что я стояла здесь с котом в переноске. Дверь приоткрылась, но дверная цепочка осталась защёлкнутой. Осторожная, молодец, но ни засов, ни цепь не смогут удержать того, кто за ней придёт. Я мельком увидела спутанные светлые волосы, обрамляющие заплаканное лицо, прежде чем поднять переноску, показывая ей своего кота.
– Подождите секунду, — пробормотала она. Дверь закрылась, и тут же послышался звук сдвигаемой цепочки. Она открыла дверь шире на этот раз, глядя на Хельсинга.
– Я не видела его здесь раньше, — начала она.
Изумрудный свет сверкнул из глаз Кости, ярче, чем огни светофора. Она успела лишь втянуть себя в воздух, прежде чем
Я закрыла за нами дверь, вздрагивая, когда увидела разруху в её квартире. Кушетка была перевёрнута, лампы и столы разломаны, кухонные шкафы наполовину сорваны с петель, а несколько кусков разбитой посуды валялись на полу. Либо это работа Крамера, либо у неё реальные проблемы с раздражительностью.
– Кто это сделал? — спросил Кости, всё ещё удерживая её взгляд.
Боль мелькнула на её лице.
– Я не знаю его имени. Я даже не могу увидеть его, если он не хочет.
Для меня это было достаточным подтверждением, но Кости задал ей ещё один вопрос.
– Сколько времени он уже приходит к тебе?
– Больше трёх недель, — прошептала она.
Мы с Кости обменялись мрачными взглядами. Это было раньше, чем мы ожидали. Если Крамер начал терроризировать своих предполагаемых жертв в конце сентября, понятно, что он уже выбрал сообщника. Крамеру, в конце концов, будет только на руку, если его грязный маленький помощник знаком с местом, где он будет похищать женщин. И если Крамеру удалось прятать свои передвижения так хорошо, что Элизабет потребовалось пять недель, чтобы найти первую из трёх женщин, сможет ли она найти двух остальных всего за семнадцать дней?
– Не бойся, но ты должна пойти с нами, — сказала я ей.
Одинокая слеза скользнула по её щеке, но она не выразила протеста, когда я повела её к двери. Кости остановил меня, указывая на то, что, как я предполагала, было её комнатой.
– Пусть она соберёт немного вещей, и убедись, что она заберёт всё самое ценное для себя. Позже это поможет ей чувствовать себя комфортнее. Я зажгу немного шалфея на всякий случай.
Уж кто-кто, а Кости знает, как заставить девушку почувствовать себя лучше даже в самых напряжённых условиях.
– Пойдём, нам нужно очень быстро упаковаться, — сказала я, убедившись, что произнесла это, сверкая изумрудным взглядом. — Не забудь взять всё, что ценно для тебя.
– Я не могу, — сказала она, и ещё одна слезинка потекла по щеке.
– Конечно, можешь, — ободряюще пробормотала я. Затем, снова взглянув на ковёр, я подняла её на руки. В противном случае, её босые ноги будут сплошь изрезаны битым стеклом. Судя по исходящему от неё запаху меди, она порезала ноги ещё до того, чем впустить нас. Почему она не надела туфли, прежде чем открыть дверь?
Как только мы оказались в её спальне, превращённой в такие же руины, как и вся остальная квартира, я получила ответ на свой вопрос.
– Ублюдок, — прошептала я с нахлынувшим чувством отвращения.
Судя по виду её шкафа, Крамер уничтожил всю её одежду. Костюмы, платья, блузки, брюки… невозможно было различить их среди кучи изрезанной ткани. Ящики комода были перевернуты, высыпая на пол ещё больше беспорядочных кусков ткани. Он даже обувь её разворотил.
– У меня не осталось ничего, что имело бы для меня значение. Он уничтожил всё, — произнесла она слова, ещё более душераздирающие из-за принятия, скользнувшего в её голосе.