По правилам и без
Шрифт:
— Да не переживай, я тут просто урок прогуливаю, — оторвавшись наконец-то от бесполезных попыток, снова произнес Дима. — А то потом еще скажут, что умерла звезда нашей школы из-за разрыва мочевого пузыря по моей вине. Да ладно, расслабься, кабинки закрываются на замок, а я сижу, как видишь, лицом к двери. И даже глаза с ушами закрою, если тебе легче будет, но не выйду, пока не прозвенит звонок и Жаба Павловна пойдет на совещание. Достала уже, честное слово!
Вообще-то, Светлана Павловна, наша незабвенная биологичка, достала уже всех, но я, признаться, пропустила мимо ушей почти все, сказанное парнем. В голове звенело «звезда нашей школы» — едва ли не самое обидное из того, что обо мне
— Да причем тут моя успеваемость?! Ты ведь меня даже не знаешь! — обычно я девушка сдержанная, но сейчас обида прорвалась наружу и засквозила в голосе. Господи, ну почему у меня все всегда так?!
— Да тебя вся школа знает, — снова улыбнулся Воронцов, и, странное дело, это была именно улыбка, а не привычная насмешка. — Хорошо, наверно, быть умной. Хоть и напряжно. Я вот ничего не понимаю ни в биологии, ни, тем более, в алгебре с геометрией, вот и вынужден отсиживаться по женским туалетам, где меня Жаба точно искать не станет, и смущать девушек, — он взъерошил и без того растрепанные светлые волосы. — Ну, хочешь, я выйду? А то ведь и правда, некрасиво как-то…
— Расслабься, я пришла не… в общем, я тут за тем же, зачем и ты, — сказала, и тут же залилась краской, которую, к счастью, в полутемном помещении мало кто рассмотрит. Ну, я едва ли не впервые урок прогуливаю, а тут еще и признаваться в этом — и кому!
— Ого! — Дима аж присвистнул. — И с чьего урока ты сбежала?
— Татьяны Анатольевны, — нехотя призналась я, ожидая смеха. Вообще-то, предмет «Познай себя», который и вела эта учительница (школьный психолог по совместительству), был одним из тех, которые, можно сказать, даже радуют учеников: домашнее задание делать не надо, отвечать на уроке, в большинстве случаев, тоже, только то и приходится, что проходить тесты да беседовать на «общественно важные» темы. А вот я его не люблю с самого первого дня, причем сама не понимаю, за что. И Татьяну Анатольевну, что греха таить, тоже.
— Правильное решение, — неожиданно «одобрил» мой прогул Воронцов. — Я его тоже не переношу: скука смертная, психичка то и дело орет, будто самой в психбольницу пора… Лучше уж на алгебре сидеть, интегралы решать.
— Странно слышать от тебя такое, — я не удержалась от смешка.
— Ты ведь меня даже не знаешь! — наигранно оскорбленно повторил мои недавние слова парень.
— Да тебя вся школа знает, — не осталась в долгу я. И вовремя удержалась от того, чтобы не напомнить, что живу совсем рядом с ним.
— Так, ты мне мешаешь сосредоточиться! — неожиданно строго проговорил Дима и с новой силой завертел кубик. Я сдавленно засмеялась.
— Эй, чего ржешь?! — и снова в тоне не было ничего оскорбительного. — Попробуй сама собери! — он протянул мне многострадальный кубик и зачем-то встал. — Садись, мне уже постоять хочется.
— Спасибо, — я неловко улыбнулась и уселась на тумбу, попутно силясь вспомнить, как я собирала эту игрушку года три назад. Под внимательным взглядом серых глаз (и не спрашивайте, когда я успела их рассмотреть!) это почему-то получалось из рук вон плохо, но я не была бы Ритой Беликовой, если бы не абстрагировалась от окружающего мира. Что уж поделать, люблю я всякого рода головоломки, а от этого разноцветного кубика так вообще когда-то в восторге была, собирала по десять раз на дню. Поэтому, вероятно, я и вспомнила все достаточно быстро.
— Готово.
— Четыре минуты! — Дима снова присвистнул. — Точно самая умная в школе.
— Это-то тут причем? — в голосе снова появились предательские нотки обиды. — Собрать его любой ребенок сможет.
— А я что, рыжий, раз не могу? — и только спустя пару мгновений до парня дошло. — Хотя, пожалуй, одной рыжей нашему клубу
— Клубу прогульщиков?
— Предлагаешь оригинальное название? Я весь во внимании.
— Да нет… — и тут я не выдержала: рассмеялась, и смех мой утонул в трели звонка и шуме высыпавших из классов учеников.
А вот Воронцов лишь улыбнулся и в следующую минуту потянул руку к моему лицу, чтобы… снять заколку-краб — мою любимую, между прочим, с тиснеными фиолетовыми бабочками.
— Чтоб не смела никому говорить, где меня видела! — парень махнул рукой на прощание и, удостоверившись, что никто его не заметит, прошмыгнул из женского туалета, оставив мне свой Кубик Рубика и состояние полнейшего, как любит говорить один мой знакомый, аута.
Про «знает вся школа» я, к слову сказать, не слукавила: Диму Воронцова приводят в пример всем, от первоклашки до выпускника, говоря о том, как не нужно себя вести; хотя его же вспоминают, говоря и о спорте. Да и вообще это далеко не заурядный парень.
Прежде всего стоит сказать, что его отец — владелец не последней в городе адвокатской конторы, меценат, который помог нашей школе больше, чем все остальные родители, вместе взятые. Но нужно отдать старшему Воронцову должное: из сына он воспитал далеко не избалованного ребенка, спортсмена, самостоятельного человека, который умеет отвечать за свои поступки. Ну а то, что он постоянно творит такое, что впору бы выгнать (хотя так считают далеко не все учителя, причем во главе с директором) — так у всех свои тараканы в голове. К тому же, надо отдать Диме должное: он не прибегает к помощи отца, а сам отвечает за то, что натворил. Хотя его отец тоже играет в этом всем не последнюю роль: если бы не его авторитет, Светлана Павловна (завуч по совместительству) давно добилась бы исключения своего «любимого» ученика. К тому же, Дима еще и обладатель красивого лица, выразительных серых глаз, коротких светлых волос и спортивного телосложения — того самого типа «всего в меру», от которого млеют все девушки, и наша параллель не является исключением.
Откуда, спросите, я все это знаю? Помимо того, что учителя (особенно Елена Игоревна — моя любимая учительница истории и его классная руководительница) постоянно о нем говорят, так еще и моя бывшая подруга Катя встречалась с его лучшим другом. И к тому же у нас сведенная физкультура, хотя я ее обычно добросовестно провожу у Софьи Михайловны (учительницы физики и моей классной руководительницы) или иногда у непревзойденной директрисы и учителя математики по совместительству Виктории Владимировны. Хорошие отношения с директором, кстати, являются еще одним поводом моей некой обособленности в классе.
Ну, как, «обособленности»… Школа, назревающие контрольные: «Ритка, как хорошо, что ты наконец-то выздоровела!», «Ритуль, пойдем в столовую», «Рит, пошли домой вместе? Мне все равно по пути. Вынесешь тогда мне алгебру, написала ведь уже». А летом и на выходные лишь «Привет», если случайно встретились на улице, и иногда — пара безликих фраз. В походы на шашлыки, в кафе или кино меня обычно не зовут, да и просто погулять — тоже, но это даже не напрягает. Я, должно быть, уже привыкла: такое началось в шестом классе, прежде всего потому, что учителя стали отделять меня от всего класса. Особое хорошее слово после проверочной работы, отдельный вариант на контрольной, оценки «автоматом» и полнейшая уверенность в моей невиновности, если кто-то что-то натворил — и вот уже есть 11-М, а есть Рита Беликова, которая всегда все ответит, напишет, решит и поможет остальным, но никогда не станет отмечать с классом новый год или начало каникул; да и просто гулять с ней как-то не хочется: такая правильная, образованная и на все знающая занудный и логичный ответ.