По праву сильного
Шрифт:
Ага, гневаются они! Если я делаю правильные выводы — высшие напуганы до усрачки.
Я посмотрел на Радомира:
— Я думаю Эрлик уже не просто темный Бог.
— А кто? — вперил в меня свои недовольные буркалы старик.
— Есть вероятность, что он начал перерождаться в инфернальную сущность.
Лицо Радомира посерело:
— Ты уверен? — сипло выдохнул он.
— Нет, — покачал я головой, — но… Пытки… Жертвы через боль… Кровавые ритуалы по всему миру… Они готовят его перерождение.
Старик ударил кулаком по столу и грязно выругался.
—
— Древний мыслитель Ефремов описывал инферно, как средоточие зла для мыслящих и чувствующих существ. Это не Рагнарек, не конец Мира. Это вечное существование в круге нескончаемой боли физической и душевной. Инфернальные сущности зарождаются среди смерти и боли.
— Мы все умираем рано или поздно, чаще всего в боли и мучениях, редко кто спокойно засыпает в своей постели, чтобы утром не проснутся, тихо уйдя к Хель, — возразил Ингвар, — но об этом вашем инферно я слышу впервые.
— Потому что ты болван! — жестко припечатал Радомир. — Читать надо было больше, а не топором махать и девок мять по темным углам замка!
Олег хрюкнул, опустив лицо в стол. Лобанов сделал вид, что тщательно изучает документы. А мне эта перепалка двух матерых медведей доставила непередаваемое удовольствие.
— Дядя!
— Что дядя?! — сверкнул глазами из-под бровей жрец, — Я верю Рагнару! И если он прав — у нас проблема, по сравнению с которой ваши игры в войнушку с придурком Никифором и старыми извращенцами из Союза — детские забавы!
Ингвар стиснул зубы, его взгляд метнулся ко мне, потом к Радомиру.
— Если это правда, необходимо сообщить Никифору, Абылаю и всем остальным.
— Нельзя, — я покачал головой. — Доказательств у нас нет. Культисты снова уйдут в тень. А Никифор с эребами решат, что ты хитришь, чтобы закончить войну. Да и Абылай может подумать, что Княжество ослабло. А старый волк ценит только силу.
Ингвар кивнул, потирая висок, будто от головной боли.
— Согласен. Но и сидеть просто так, ждать, когда эти снова начнут резать людей не вариант.
— «Око» ищет их, — включился Лобанов, — но нужны время и люди. Если начнём шуметь, они уйдут в тень. — Юрий Мстиславович посмотрел на меня: — Рагнар, ты обещал помочь?
— Пока продолжается война, мы не найдём культистов. Это древняя, хорошо законспирированная зараза, которая веками прячется в тени.
— Ты хочешь форсировать боевые действия? — беззлобно поинтересовался Ингвар. — А если проиграем?
— Тогда нам будет все равно, — пожал я плечами. — Война с имперцами держит нас за горло. Надо её заканчивать, и сделать это необходимо быстро. Когда Княжество начнет наступление, я поддержу вас из Пограничья. Договорюсь с Абылаем, пусть кочевники рвут их тылы. Насколько я знаю, у Империи дела не так уж хороши, чтобы Никифор мог позволить себе перебросить в Княжество резервы с риском завязнуть в затяжной войне. Он хотел с помощью коллаборационистов оторвать у Княжества южные уделы и захватить Пограничье. И если с югом, у него дела, более-менее, идут нормально, то с нами, все пошло совсем не
Молчание. Все смотрели на Ингвара, ожидая его решения:
— Почему ты решил, что Абылай пойдет тебе навстречу?
— Он мне задолжал, — улыбнулся я.
— В политике долги возвращают, только если это выгодно.
— Поверь, князь, ему выгодно не ссорится со мной.
Лодброк покачал головой, все еще сомневаясь:
— Сам-то справишься? Случись что, и я помочь тебе не смогу — нечем, да и перебросить войска в Пограничье проблематично. Или ты готов обеспечить весь Воздушных флот своей защитой?
Олег оживился, но тут же сник.
— В обмен на дирижабль. Мы это уже обсуждали. И точно не сейчас.
— Ярл, — все-таки не выдержал Наследник, — в таком случае прошу прикомандировать к флоту маг-офицера Фискаре…
— А рожа не треснет?! — возмутился я, — Я вам уже доверил Сольвейг один раз.
— Федор, ее охранять будут, как меня! Обещаю!
— Нет!
— Раевский!
Ингвар переводил недоуменный взгляд с меня на Олега и обратно на меня и, в конце концов, терпение Великого князя иссякло:
— Что вы тут устроили?! — он шандарахнул кулаком по столу так, что у Юрия Мстиславовича разлетелись бумаги, которые он тут же принялся собирать. — Решается судьба княжества, а они девку поделить не могут!
— Не девку, а дворянку, — спокойно пожал я плечами.
— Маг-офицера, — вторил мне Олег.
— Юра, скажи, за что мне это? — Ингвар грустно посмотрел на Лобанова.
— За девок, — вместо князя ответил Радомир, — говорю же, меньше надо было девок щупать, — во всегда суровых глазах Верховного жреца плясали веселые бесенята.
— И топором махать, — с совершенно серьезным лицом, вылез из-под стола Юрий Мстиславович.
— Безобразие, — тихо, с обреченность в голосе, произнес князь и развалился на стуле, пустым взглядом уставившись в столешницу. Зато тяжелое напряжение, витавшее в воздухе до этого, пропало. Теперь можно было принимать серьезные решения.
— Сил мне хватит. «Дети Хеймдалля», еще полк наберется из опытных ватжников, после Хлынова, думаю, еще подойдут лихие люди…
— Вятки… — поправил меня Великий князь.
— Хлынова — это не обсуждается! — отрезал я.
— С Шуйскими сам будешь решать вопрос.
— С князем Владимиром у нас уже все решено. А на наследников плевать.
Радомир одобрительно посмотрел на меня, а Ингвар покачал головой:
— Как у тебя все просто…
— Не тот случай, чтобы усложнять, — махнул я рукой. — Так вот, помимо ватажников в моем распоряжении полк ополченцев, — Ингвар с Лобановым пренебрежительно, скривились. — Зря морщитесь. Многие уже полгода не вылезают из боев. Там есть такие, что дадут фору ушкуйникам. И не забывайте — это ополчение Пограничья. У нас любой крестьянин или работяга хоть раз, да и сходил по молодости в Заброшенные земли. А кто-то и не раз. Так что со своей задачей мы справимся.