По прозвищу Викинг (Бежать с острова)

Степанычев Виктор

Вадим попытался промычать, что сам справится с этой проблемой, но Надежда лишь махнула рукой и принялась за постирушку. Он потоптался на месте, обреченно вздохнул и направился к лежащему неподалеку поваленному стволу дерева.

Вадим сидел и от безделья строгал сухую ветку. Нож хотя и выглядел самоделкой, но сталь была неплохая и лезвие заточено правильно. Он взвесил его на руке, невысоко подкинул, проверяя уравновешенность. Баланс на троечку, но при нашей бедности вполне сойдет.

Вадим перебирал и анализировал произошедшие с ним за очень короткий промежуток времени события и удивлялся

их логичной последовательности и, в то же время, полной абсурдности.

Неожиданный отзыв, гибель Осколовых, приезд в Сьерра-Марино, похищение Надежды, Христа, пираты, сумасшедший остров, Генри Россет, Дювалье – какая-то окрошка из Майна Рида вкупе со Штильмарком. Искатель приключений какой-то, авантюрист, а не профессионал. Еще бы привидений добавить для полноты картины да клад… Расскажешь своим, не поверят ни в жисть. Дед на прощание недаром предупреждал, что он вляпается без его присмотра в какую-нибудь историю. Вот и вляпался, причем по самые уши – дальше некуда.

Вадим в раздражении с силой воткнул нож в ствол, на котором сидел. Надежда выжала, развесила на ветках одежду, а затем подошла и присела рядом. Осторожно взявшись за ручку, покачала и попыталась вытащить нож, но не смогла.

Несколько минут они сидели молча. Первой нарушила тишину Надежда. Отведя рукой со лба упавшую прядь волос, женщина повернула к нему голову.

– Как все странно, – сказала она.

– Что именно?

– Абсолютно все. И этот остров, и люди, которые нас окружают. Иногда кажется, что находишься в каком-то ужасном сне, в бреду, а когда хочешь проснуться, оказывается, что это явь, реальность. И тогда становится странно и страшно. Как будто я очутилась в Зазеркалье.

Он попытался отделаться общими словами:

– Одно наложилось на другое, вот и попали мы как кур во щи. Надо выбираться отсюда. Самое плохое, если раскиснем.

– Надо понимать, что это слова утешения и вдохновления, – с иронией сказала Надежда. – Меня не надо уговаривать. Я дорожу своей жизнью, и не столько для самой себя. Есть еще человек, которому это необходимо, поэтому драться буду до конца.

Она подняла руку и осторожно пальцами коснулась шрама на предплечье Викинга.

– Откуда это у тебя? – спросила Надежда. Он ответил первое, что пришло в голову:

– Так, следы мальчишеских шалостей.

Вадим не слишком покривил душой, дав такое определение пулевому следу. Второй шрам-близнец был у него на левой руке, только чуть ближе к локтю. Черный мальчишка-подросток в одной из стран Центральной Африки из-за угла резанул очередью в спину. Бронежилет принял на себя три пули, а две прошили насквозь оба предплечья. Пацан не знал, что люди, проходившие через деревню, оказывают интернациональную помощь его племени, стране и лично великому Президенту Фатонго. Для него они были просто белыми и поэтому являлись заклятыми врагами.

– Хорошие отметины для детских игр, – сказала Надежда. – Огнестрельных ранений я на своем веку повидала достаточно и представляю, как они выглядят.

Она задумчиво посмотрела на Викинга:

– Кто ты такой, Вадим Веклищев? Милицейский следователь или наш доморощенный Рембо? В следственной работе ни черта не смыслишь, зато чужие головы крушить умеешь классно. И

иностранные языки знаешь слишком хорошо для стандартного майора внутренних дел. Я, грешным делом, сначала думала, что тебя ко мне приставили для контроля, а может, и для чего-нибудь более интересного, например на роль свидетеля при несчастном случае. А ты все мечты у девушки разрушил, оказался не тем, кого она себе представляла в мечтах. Наоборот, начал ее спасать из лап разъяренных негодяев. Сначала мне показалось, что расследование гибели Осколовых просто предлог для твоего присутствия здесь, а ты искренне занимаешься этим делом. Еще одна загадка. Не могу я тебя понять.

Вадим с усмешкой взглянул на Надежду:

– Я вот тоже не догадывался, что такая хрупкая женщина объявила в одиночку войну целому синдикату из чиновников и воров в законе. А еще в мыслях не держал, что заботливые руководители решили ее подставить своим противникам, а вернее – их криминальной «крыше». Пока разобрался в деле, семь потов сошло.

– Как же ты успел так быстро вникнуть в эту кухню? – перебила его Надежда. – Я никак в себя прийти не могу от случившегося, хотя и была готова к такому повороту событий, а тут раз, два, во всем разобрался, всех развел. Прямо детективный фильм. Шерлок Холмс и Эркюль Пуаро… И ты хочешь утверждать, что не знал раньше обо мне и о том, какие проблемы и подводные камни существуют в моей работе? Не верю. Не могу поверить.

Вадим тяжело вздохнул.

– Каждый из нас имеет право на свое мнение о том, что произошло и происходит. Я не хочу ничего доказывать или объяснять. Думаю, что сейчас не время и не место для этого. Давай пока оставим свои догадки при себе. Могу сказать единственное, что сюда я приехал с одной целью – заниматься делом Осколовых. И, кстати, до встречи в аэропорту даже не представлял, кто будет моим попутчиком, а вернее, начальником. Даже не мечтал о таком приятном командире.

– Ладно, комплименты и разгадки пока отложим в сторону и будем считать, что некоторая ясность в наше сосуществование внесена, – миролюбиво сказала Надежда. – У нас других дел полно.

Они оба затихли. В голову Викинга опять полезли не очень веселые мысли. Надежда внимательно взглянула на него.

– Что, наше положение действительно очень серьезное? – с тревогой спросила она.

Вадим помолчал и решил, что не стоит скрывать от Надежды всю правду. Если реально смотреть на вещи, то полностью доверять он мог только ей. Дювалье, хотя уже проверялся в деле, оставался для него темной лошадкой, Христа была просто взбалмошной девчонкой, а о старушке вообще не стоило говорить. Он вздохнул и кивнул.

– Да, вполне серьезное, если не сказать большее. Ситуация очень тяжелая. А самое страшное, она может выйти из-под нашего, а вернее – моего, контроля. Завтра мы вполне можем оказаться в положении загнанной дичи и бегать от охотников по лесу, выгадывая хоть минутку жизни, – хмуро сказал Вадим. – Сначала я думал, что нам будут противостоять только потешные воины Россета, но игра приняла более крутой характер. К нашим поискам подключаются люди обученные, хорошо вооруженные, и думаю, что не ошибусь, еще более жестокие. Кто они, понять трудно, хотя некоторые догадки у меня имеются.