По следам лунного затмения
Шрифт:
«Я всё сказала, всё, оставь меня, – изрекла она, не способная, очевидно, изъясняться на прозаическом языке. – Не докучай вопросами, уйди!»
Но Анжела не могла удержаться от вопросов; она мало что поняла из
«О ком вы сейчас говорили? – осведомилась она. – О каком-то конкретном человеке… или?..»
Элуаль пришла в гнев от ее недогадливости, и разразилась новыми стихами:
Про любопытство говорят недаром,
Что именно оно сгубило кошку.
Тебе не надо встречи с ней искать,
Или узнать пытаться ее имя.
Когда поступишь так, собой пополнишь
Сонм привидений, что вздыхает тяжко.
Коль жизнью дорожишь, будь осторожна,
Разгадки тайны лучше не ищи!
«Ее? – удивилась Анжела, чувствуя, что ей становится не по себе. – Так это «она»?»
«И да, и нет, и будет всё, что хочешь, – еще более загадочно отвечала поэтесса Элуаль, отводя взгляд и снова обращаясь к рыбам. – Но это только кажется тебе…»
В этот миг у бассейна некстати появился юный племянник владельца замка и, остановившись поодаль, как будто робея,
«А почему вы разговариваете с рыбами?» – не выдержав, спросил он наконец.
«Потому что здесь больше нет ничего живого! – в глухом отчаянии сказала Элуаль. – Я же чувствую…»
И, не говоря более ни слова, не глядя ни на кого, поэтесса Элуаль побрела по тропинке прочь, оставив Анжелу и мальчика в недоумении.
А заодно и Лару. Лару она тоже сумела удивить.
Глава 10
«Гаммы на расстроенном клавесине». До того, как это название пришло ей в голову, Лара готова согласиться на Лялин вариант с «Балдой», но теперь… никаких сомнений – книга должна называться именно так. Ляля, конечно, может воспротивиться, поэтому стоит подчеркнуть, что «идея пришла откуда-то оттуда». Имеет же Ляля уважение к идеям, пришедшим «оттуда»?
«Да уж, слишком много Ляле испытаний за один день, – подумала Лара. – И, пожалуй, новое название померкнет на фоне поэтессы Элуаль, которую Ляля же и придумала, но заговорила она почему-то именно у меня…»
Конец ознакомительного фрагмента.