По следам преступлений
Шрифт:
— Тем более.
СВИДАНИЕ НЕ СОСТОЯЛОСЬ
Следствие по делу Чижова, Савельева и других подходило к концу. Им предъявлялось обвинение в ограблении, а затем и в убийстве инкассатора местного банка К. Н. Шилова. Следствие шло трудно, хотя собраны были достаточные улики, вещественные доказательства, показания свидетелей. И дело было не в первоначальной противоречивости некоторых показаний и даже не в хитром петлянии матерого грабителя
В конце концов следователю Бараташвили удалось преодолеть все трудности, и сейчас обвинительное заключение выглядело абсолютно доказательным во всех линиях. Вахтанг Давыдович был уверен, что у прокурора не возникнет никаких сколько-нибудь серьезных возражений.
И все-таки что-то оставалось для него самого непонятным в этом преступлении.
Один за одним в кабинет следователя вводят арестованных, и Бараташвили задает каждому один и тот же вопрос:
— С обвинительным заключением познакомились? Подпишите.
Перед столом следователя Борис Савельев, худощавый угловатый парень в очках. Ему двадцать один год. Хотя за месяцы предварительного заключения он состарился лет на пять сразу. Он ставит свою подпись и собирается уходить.
— Подождите, Савельев, — останавливает следователь. — Скажите мне, что вас все-таки толкнуло в эту компанию? С чего все началось у вас самого?
Там все сказано, — угрюмо сказал Савельев и показал на обвинительное заключение, — я подписал. Чего вам еще?
— Сядьте, — мягко остановил его Бараташвили и сам сел напротив. — Поймите, я ведь не чиновник. Я хочу понять, как, каким образом молодой, неиспорченный парень из трудовой семьи, как вы, отчего, по какой причине почти прямо из десятилетки попадает в объятия бандитов и сам становится участником преступления.
— Вы меня об этом уже спрашивали.
— Тогда вы мне не отвечали на эти вопросы. Тогда велся протокол. Может быть, вы кого-то боялись. Сейчас, как вы видите, обвинительное заключение написано. Никакого протокола я не веду. Но мне это нужно, чтобы остановить вовремя других таких же неопытных мальчишек. Не дать им попасть в такие же сети.
— Меня расстреляют? — неожиданно спросил Савельев.
— Думаю, что нет. Хотя это будет решать суд.
— У меня просьба, гражданин следователь. Дайте мне свидание.
— С кем?
— С одной девушкой. В общем знакомая…
— Хорошо.
Через два дня Савельев получил разрешение на свидание. А вечером того же дня он попросился к следователю на допрос.
— Не пришла, — сказал он, едва переступив порог кабинета, — а я ведь из-за нее…
— Садитесь, успокойтесь. Ну, не пришла, что ж тут такого? Девушки — народ легкомысленный.
— Нет, тут другое. Это не легкомысленность. Это расчет. Я вам расскажу об этой легкомысленной особе и об
Три года назад Борис Савельев окончил среднюю школу. Окончил не блестяще, так — серединка на половинку. В аттестате, как в салате, шутили однокурсники, все есть: и пятерки, и четверки, и троечки.
— Причем у тебя, Борис, — язвил его приятель Костя Вольский, — салат изготовлен по рецептам уважающей себя забегаловки: мяса чуть-чуть, а картошки навалом.
— Ладно, тоже мне медалист!
Но и Костю к медалистам отнести можно было чисто условно: мешали две тройки — по русскому и по алгебре — и три четверки.
Тем не менее друзья решили попытать счастья и поступить в институт.
— Мы за модой гнаться не будем, — говорил расторопный Костя, — нам все эти филфаки, меды, горные ни к чему. И электронику двигать тоже без нас, я думаю, будут, справятся ребята. Чего мы полезем на рожон, когда там конкурс — сто гавриков на одно место?
— Так уж и сто!
— Ну, двадцать, тебе-то не все равно? Нам абы какой, лишь бы институт. Корочки получить и поплавочек, значочек, как острит мой предок. Чтобы не потонуть в бурных волнах житейского моря.
— Что же ты предлагаешь?
— Я вычитал в газете такое объявление: «Московский технологический институт местной промышленности объявляет прием учащихся на первый курс…»
— Трепач. На какие шиши я в Москву поеду? обиделся Борис. — На мамашину зарплату? Тебе хорошо, у тебя батя снабженец.
— Чудак! Ни в какую Москву мы не поедем.
— Поясни мысль.
— Дело в том, что в нашем городе от этого института есть учебно-консультационный пункт. Там будем сдавать экзамены, там же и будем слушать лекции.
— А что это за институт?
— Я же тебе сказал, что нам все равно.
— Ну, а все-таки? «Технологический» и… «местной промышленности». Это как?
— Чего же непонятного? Окончишь — пойдешь инженером на местную трикотажную фабрику. Кофточки модные осваивать для своих знакомых девушек. Или на швейной… Ну, одним словом, блюминги строить мы не будем. Впрочем, там есть несколько факультетов. Ну как?
— Покумекать надо.
— На кумеканье отводится два дня. Послезавтра несем документы.
Через два дня на тихой улочке они разыскали небольшой особняк, где размещался учебно-консультационный пункт. И хотя сегодня был первый день приема экзаменов, в скверике около особняка толпились молодые люди в таких же, как они, белых рубашках и с такими же трубочками, завернутыми в газету, где лежали аттестат, копия свидетельства о рождении, заявление и три фотографии.
— М-да, — присвистнул Костя: они не были первыми.