По следу коршуна

Жуков Вячеслав Владимирович

– Стоять! Лапы за голову! – рявкнули на Бума.

У Бума даже стекла очков вспотели. Не фига, менты работают. Когда один наклонился над убитыми, Бум прочитал у него на спине – ФСБ.

«Только этого мне не хватало,» – покрутил он башкой, постепенно приходя в себя. А на ухо ему загудели:

– Что же ты, гад, такой разэтакий, наделал. Зачем их пристрелил? Как мы теперь узнаем, где их главный курьер остановился?

Подошел седоволосый мужик, явно за главного у этих фсбэшников, потому что приехал на другой машине. А у Бума чутье на начальство.

–

Я полковник Князев. Вы их уложили? – кивнул полковник на двух убитых южан. Бум вздохнул. Рад бы соврать, да какой смысл, когда факт убийства на лицо, а пули, уложившие этих двух, выпущены из его пистолета. Стало быть, и вину его доказать не составит труда.

– Он. Он, – загудели со всех сторон бугаи в бронижилетах. Откуда только понабежали? Неужели того и ждали, когда очкарик завалит этих двоих несчастных.

– Я, – признался Бум, соображая, сколько ему дадут за два трупа.

– В машину его, – скомандовал полковник.

Тут же на Бума надели наручники, чтоб поспокойней вел себя в машине и не попытался удрать. Усадили на заднее сиденье той машины, на которой сюда подкатил Князев. Сам полковник сел впереди. А по бокам от Бума двое фсбэшников.

Когда машина тронулась, Князев обернулся, сказал Буму:

– Да, парень, не завидую я тебе.

Бум улыбнулся. Наверное, показался наглецом, потому что сидевшие по обеим сторонам охранники, свирепо уставились на очкарика. Ему бы плакать. Два трупа. А он сидит и улыбается.

– Я и сам себе не завидую, – ответил Бум, изображая из себя чудика весельчака, которому на все наплевать. Отсидит он, сколько надо.

Полковник одобрительно кивнул и сказал:

– Хорошо, что ты все понимаешь. Потому что жить тебе, весельчак, осталось всего ничего. В лучшем случаи, до завтрешнего утра.

Улыбка сразу пропала с лица очкарика. Может, ему наплевать и на все, но только не на собственную жизнь. И умирать он не собирается.

– Это почему так? – настороженно спросил Бум, почувствовав, как зачесалась переносица под дужкой очков. Вот проклятая привычка.

Полковник как будто удивился. Опять обернулся. Уставился.

– А ты разве сам не понял? Жаль, – Князев покачал головой.

– Да ничего я не понял. Ну пришил пару торгашей «белой смертью». Чего ж меня за это убивать надо? У меня есть смягчающие обстоятельства. Один из низ сам бросился на меня с ножом. Я оборонялся.

– Пистолетом с глушителем, – вставил Князев.

– Чего попало под руку, тем и оборонялся, – насупился Бум. – Десятка мне за это светит. Не больше. А может и раньше выпустят.

– Если еще доживешь до суда. Знаешь, кого ты только что уложил там? – полковник сделал паузу, выждав, пока интерес очкастого убийцы достигнет наивысшего накала. И когда почувствовал этот накал, сказал, как поп отпускавший всем грехи, не зависимо от их тяжести:

– Младшего брата Мусы Алиева. Знаешь такого?

– Алика? – Бум заерзал на сиденье, а один из фсбэшников, довольно сильно толкнул его в бок.

– Эй, ты чего? Смотри, не обосрись тут.

А

Бум и в самом деле почувствовал нехорошо в животе. Ведь, если полковник не берет его на понт, Алик не простит ему смерть младшего брата. А Козырь даже не станет сюда влезать. Он не давал команды убивать брата, криминального авторитета Алика. Муса держит здесь довольно крупную таджикскую группировку, человек в триста, а может и больше. Сам старается не вмешиваться в дела других авторитетов. У него свой бизнес. Ну, а за смерть брата, он лично перережет Буму глотку. И никакие стены его не спасут. Козырь не заступится. Бум сам сделал это, и самому придется держать ответ.

– Вот так, хрен нанэ! – сокрушенно произнес Бум, начиная отсчет своего времени. До утра, пожалуй, доживет он. А вот дальше…

– А куда, это вы меня везете? А? – озабоченно спросил он.

– Сдадим в руки карательных органов. То бишь, ментов, – весело сказал Князев. – Убийства, это по их части. Мы такой мелочевкой не занимаемся. Нас интересует организованная преступность. Крупные наркодиллеры. Вот мы пасли этих двоих, а ты взял и нам подсуропил. Уложил обоих. Как мы теперь узнаем, кто сюда привез наркотики? Сколько? Где главный поставщик? Ты нам все карты спутал.

– Стой! – крикнул Бум, и водитель интуитивно подчинившись его голосу, нажал на педаль тормоза. И машина остановилась.

– Что такое? – напустив на лицо побольше удивления, спросил Князев, хотя и догадался, что парень сломался. Причем, сломался на удивление легко, и им даже особенно напрягаться не пришлось.

– А если я вам добуду такую информацию? И даже, кое-что посерьезней? Тогда, вы мне поможете? Мне нужна защита от этого чурбана.

Полковник призадумался. Потом сказал:

– Вот если бы ты стал нашим осведомителем?.. Тогда бы я смог помочь тебе и примять дело, – он обернулся и посмотрел в лица своих подчиненных. Те согласно закивали головами.

– А что, это мысль. Муса же не знает, кто уложил его братца, – сказал один из сидящих рядом с Бумом. Другой, со знанием дела, добавил:

– Может и в самом деле, товарищ полковник, не выдавать парня ментам? Те сдадут его Мусе с потрохами. Жалко. Все ж он наш, русский.

Прозвучало, как просьба, к которой Князев сразу проникся и для закрепления тесных отношений, поинтересовался у Бума:

– Ну, что, будешь работать на меня? Я, конечно, не заставляю. Гляди.

– Буду, – не раздумывая, ответил Бум, не разочаровав фсбэшника.

Полковник удовлетворенно кивнул.

– Ты, если я не ошибаюсь, в охране Козыря состоишь? – спросил он.

Бум тогда даже не придал значения, откуда это полковнику известно. Не до того было. Понял другое, работа его, как агента, началась.

– У него. А что?

– Сейчас мы поедем к нам. Ты подпишешь одну бумажку мне, что обязуешься быть внештатным агентом и поставлять мне интересующую меня информацию. И для начала, напишешь мне все о Козыре. Идет? Все, что о нем знаешь. Только, постарайся ничего не врать.