По следу крови
Шрифт:
Колин снисходительно относился к шалостям ребенка, за которым, как и за всеми детьми его возраста, нужен был глаз да глаз. Он никогда не наказывал сынишку и не кричал на него. Кэрол рассказывала подругам, что, как бы ни старалась, не может успокоить ребенка, а Колину достаточно повысить голос всего на полтона, и малыш замолкает. Колин Питчфорк мечтал о дочери, но второй ребенок, родившийся в январе 1986 года, опять оказался мальчиком.
С той весны про убийство Линды Манн на злополучной Блэк-Пэд стали постепенно забывать и жизнь обитателей деревень вошла в привычную колею. Все
Убийцу случайно занесло в Нарборо по дороге в Лондон. Как будто другого места не нашлось!
Когда во время расследования убийства Линды Манн в дом Кэрол и Колина пришел полицейский для сверки некоторых данных, Колин охотно ответил на все вопросы, включая те, что касались его задержания за непристойную демонстрацию интимных частей тела. Больше полиция не наведывалась к ним, и они не говорили между собой о происшествии на Блэк-Пэд. Только однажды.
Поскольку убийцу не нашли, в Лестершире стали поговаривать, что если так пойдет и дальше, то Блэк-Пэд скоро превратится в настоящую свалку трупов. Тогда Колин сказал Кэрол:
— Похоже, это действительно идеальное место для убийств.
На ее вопрос, почему он так считает, последовал ответ:
— Потому что слишком много преступлений до сих пор не раскрыто.
Семнадцатилетняя работница магазина пекарни «Гемпшире» впервые увидела Колина, когда он привез на машине кондитерские изделия. Он показался ей скромным добропорядочным семьянином из тех, кто без ума от своих детей и рассказывает о них, не умолкая. Говорил Колин очень тихо, и, чтобы расслышать его, ей порой приходилось подходить к нему как можно ближе.
Как-то в ноябре она мыла посуду на кухне пекарни и вдруг почувствовала у себя на шее чье-то горячее дыхание. Обернувшись, она увидела ухмылявшегося Колина. Она попыталась оттолкнуть его, но не тут-то было. Обхватив девушку, он оперся на бак и уставился на нее. Она вырвалась и продолжила работу. Колин засмеялся, а когда привез товар в следующий раз, то вел себя как ни в чем не бывало.
В мае 1986 года девушка готовилась отметить свое восемнадцатилетие и пригласила кое-кого из сотрудников. Колин должен был испечь и украсить торт и привезти к ней домой. В этот день он держался очень любезно и она подумала, что напрасно была о нем превратного мнения. Как-то под вечер Колин пригласил ее посидеть в пабе и она согласилась.
Оттуда он повез ее домой, но неожиданно проехал дорогу, ведущую к ее дому.
— Я не там повернул, — как бы извиняясь сказал он, но через несколько минут опять повернул не в том направлении, и они оказались на пустынной проселочной дороге.
Резко остановив машину, он наклонился и нежно поцеловал ее в щеку.
— Не смей! Отвези меня домой! — потребовала она.
Он подчинился и на прощание пожелал ей спокойной ночи.
После этого случая она видела его только на работе. А он писал и присылал ей любовные стихи. В общей сложности их оказалось пять. В одном из них он признавался, что страстно желает, чтобы она родила от него ребенка.
Отсутствие с ее стороны взаимности и интереса к творческому
Однако непосредственный начальник Колина не слишком жаловал подчиненного:
— Конечно, он хороший и исполнительный работник, но эти его перепады настроения… К тому же порой выступает не по делу, а женскому персоналу даже на работе не дает проходу.
Колин поступил в пекарню «Гемпшире» в августе 1976 года учеником кулинара-кондитера. ЗаЪти самые выступления его не однажды собирались выгнать, но всякий раз ему каким-то образом удавалось вернуть себе расположение начальства и до приказа об увольнении дело не доходило.
Кэрол не хуже начальника знала, что муж неравнодушен к сотрудницам, и частенько под тем или иным предлогом звонила в пекарню, чтобы проверить, там ли Колин.
Для получения производственной квалификации ему нужно было посещать теоретические и практические занятия. Теорию он не любил, но сама работа казалась ему творческой, особенно нравилось украшать торты. С одним из таких тортов его сфотографировали для газеты. Это был не торт, а настоящее произведение искусства: цветной сахарной глазурью Колин изобразил мотоциклиста, мчащегося по ночной дороге.
Снимки получились какие-то странные. Создатель торта выглядел уж очень настороженно, точно заложник в Бейруте. Он не только не казался радостным, но смотрел в объектив с опаской, как будто от фотографий исходила смертельная угроза.
В июле 1986 года без видимых причин Колин впал в депрессию. Он все время выглядел усталым, но по ночам не мог заснуть. Врач прописал снотворное. Кэрол не знала, что главная причина беспокойства мужа — беременность его любовницы. Да и потом, узнав о связи Колина с этой женщиной — «карие глазки», — Кэрол была в полном недоумении. Ну ладно Лэсли — молодая, хорошенькая, а эта!
«Карие глазки» работала булочницей в магазине компании «Гемпширс» на улице Короля Ричарда II. Ей было двадцать девять лет. У нее был ребенок, а сама она вела бракоразводный процесс с мужем, который ушел от нее месяц назад. Кэрол вспомнила, что Колин однажды рассказывал, как эта крупная, здоровая женщина облила горячим джемом одного рабочего. А может, Колин все придумал?
Однажды он заявился к булочнице прямо домой и с ходу выпалил:
— На работе говорят, что у меня не хватит смелости зайти к тебе на чашку чая.
— А ты, оказывается, не из робких.
— По крайней мере, я пришел открыто и поступил честно.
Она пригласила его войти и налила чаю. Поболтав с ней минут пятнадцать, Колин вышел, сел на мопед и поехал домой.
С тех пор он часто бывал у нее и всегда без приглашения. «Карие глазки» не прогоняла его: он отвлекал ее от мыслей о неудачном замужестве, да и почему не пообщаться с хорошим приятелем?
На работе сразу заметили повышенное внимание Колина Питчфорка к булочнице. Колин постоянно крутился возле нее, помогая ей ставить и снимать тяжести с полок.