По ту сторону границы

Климов Виктор

Она была права. Надо как-то приноровиться говорить с акцентом и делать паузы подольше, якобы для поиска слов и построения фраз.

Я взглянул на неё, и увидел в её глазах не только опасение за мою жизнь, не только любовь, но и настороженность. По отношению ко мне, конечно. Она была очень умной и понимала, что выучить совершенно чужой язык за такое короткое время, как это сделал я, просто невозможно. Возможно, она сейчас думала, что видит перед собой не того, кого представляла себе с момента нашей встречи. Возможно, она не знала, как

поступить, и разрывалась между логикой и чувствами.

Мне очень хотелось поцеловать её, но момент был не самый для этого подходящий.

Оставалось только ждать.

И ещё тот сон с берегом моря, жарким солнцем и неизвестным, но таким знакомым голосом… Это ведь просто сон, да?

Глава 28. Инструктаж

– Нечаев! – в казарме нарисовался резкий, как пуля, сержант. – Нечаев, чтоб тебя, ты где?! Видел его?

Сержант обращался к стремительно вскочившему с койки и вставшему по стойке смирно бойцу.

– Видел! В красном уголке! – отрапортовал рядовой, а сам подумал, не сдал ли он ненароком сослуживца, хотя вроде никаких причин переживать не было. Никаких залётов он не припоминал. Не всегда же командиры ищут рядовых, чтобы наказать, ведь так? Может, письмо пришло?

– Вольно! – бросил сержант через плечо, направляясь в указанном рядовым направлении, и тот снова завалился на койку, возобновив чтение книги из местной библиотеки. С сержантом лучше не спорить, по сравнению с ним офицеры самые настоящие джентльмены.

Нечаева сержант действительно нашёл в красном уголке напротив стенда с фотографиями и рисунками, на которых были изображены местные поселения, представители флоры и фауны, и непосредственно аборигены. Отдельные рисунки, сделанные карандашом, были выполнены в очень реалистичной манере и отличались красотой, заставляя взгляд на них задерживаться и подолгу рассматривать. К их созданию приложил руку человек, явно не обделённый талантом художника. Вот только подписи он не оставил, надо будет спросить, кто автор.

Руслан внимательно рассматривал каждый экспонат импровизированного музея, читая пояснительные надписи, которыми были снабжено большинство экспонатов и изображений, и перед ним открывался целый мир, наполненный своей историей и жизнью, каким бы пустынным он ни казался при первом знакомстве.

По всему выходило, что аборигены были вовсе не такими уж и дикими, как поначалу представлялось, учитывая первое впечатление от местного климата. Спрашивается, кто ещё может жить в таких условиях, как не какие-нибудь кочевники, для которых туалет – вся пустыня, и для которых главная цель – выжить в суровых условиях окружающей среды.

Но нет, это были не какие-то там бедные бедуины из пустыни или афганские душманы, с которыми они по основной легенде должны были сейчас сражаться, выполняя свой интернациональный долг. Они были вполне себе цивилизованные с виду товарищи, одевающиеся, как надо и со вкусом, хоть бы и учитывая

здешние климатические и исторические реалии. Тем не менее, ничего такого, что вызвало бы ироничную улыбку или смех, глядя на их одеяния, Руслан не приметил. Например, на кружева и жабо на старинных картинах он не мог смотреть без искреннего непонимания: зачем это всё было нужно? А лосины – вообще смех! Да, он как-то читал, что это чтобы можно было легко влезть в высокие сапоги, но от этого мужик с бородой и в колготках всё равно смотрелся смешно.

Да и с военной точки зрения аборигены тоже выглядели достойным потенциальным противником: автоматы, танки, бронетранспортёры, вездеходы, среди которых можно было встретить как четырёх-, так и восьмиколесные образцы, и т.п. техника у них широко использовалась, хотя и выглядела несколько непривычного для нашего взгляда. Отличия, видимо, были вызваны спецификой местности и культурными особенностями, ну да это уже детали.

Вот с авиацией у них явно были проблемы: только на паре фотографий Руслан смог обнаружить аналог наших вертолётов, один был снят в полёте, другой уже догорающим на земле. Винтокрылые машины имели непривычные угловатые очертания брони.

На втором фото рядом с подбитым вертолётом позировали советские пограничники, которые явно были довольны тем, что им удалось сбить вертолёт. Не понятно чем и как, может быть, её поразили даже не они, но удовольствия от догорающих останков они не скрывали.

Руслан присмотрелся к лицам солдат и, кажется, узнал одного из них. Ну да! Это же тот полковник, что стоял на перроне вместе с генералом! Только на фотографии он вроде бы ещё майор, рассмотреть было трудно из-за качества снимка. Да что же здесь творилось-то?!

Здесь же были фотографии, по всей видимости, погибших пилотов инопланетного аппарата. Руслан поморщился, наверное, не стоило их вот так выставлять. Оставить для архива – да, а для публичной выставки, пожалуй, нет.

Один был в странном, на его взгляд, шлеме, который полностью закрывал голову и лицо и имел на лицевой части что-то вроде респиратора. На теле был явно бронежилет, но какой-то сегментированный. Подсумки, перчатки, обувь – что-то вроде сапог на толстой рифлёной подошве. Всё было выдержано в песочных тонах, что было понятно и объяснимо.

Один из пограничников держал в руках оружие, внешне похожее на автомат, по крайней мере, об этом говорил магазин и рукоять со спусковым крючком, защищённым скобой. Но выглядел он всё-таки не так, как привычный «калашников» или американская М-16. Массивнее что ли. А вдруг это вовсе не магазин, а батарея, которая питает генератор лазерных лучей или плазмы?

Другой пилот, или пассажир, напротив, был без шлема и лежал на каменистой почве с полузакрытыми глазами. Одет он был в такую же форму, как и предыдущий, отличались только круглый шеврон на левой руке и нашивки на воротнике-стойке. Не исключено, что это знаки отличия.