По ту сторону границы

Климов Виктор

Хотелось романтики.

Вадим поискал глазами и обнаружил у стены местный аналог ситара. Ну, стоит попробовать взять его в руки и что-нибудь наиграть. Подхватив инструмент, он устроился в кресле, что стояло рядом с диваном, и стал пощипывать струны, чтобы понять, где какие ноты.

А может и ну её, эту паранойю? Пусть сидит себе в подсознании и не вылезает оттуда. Лишь настроение портит.

Пальцы сами собой начали набирать до боли известную мелодию, которую многие слышали в современной обработке, но которая, на самом деле, является ничем иным,

чем обычной народной песней. Не то египетской времён мамелюков, не то греческой. Авторство приписывалось минимум трём народа из Средиземноморского региона, а первая запись была произведена в далёких двадцатых годах прошлого века. Наверное, всё-таки египетской, учитывая, что называлась песня «Египтянка», но была более известна под названием «Misirlou».

Мелодия получалась в ля-миноре, отчего звучала медленно и очень мелодично, собственно песня-то о любви, а не о гонках на спорткарах.

– Красивая музыка, - произнесла Айюнар, откладывая бумаги в сторону и глядя на Вадима. – Не может быть, чтобы на неё не положили слова.

– Положили, - подтвердил Вадим, продолжая пощипывать струны. – Только я их не знаю, они на греческом или арабском языке, одних из многих языков Земли. Увы, я их специально никогда не учил.

– Так же как не учил язык сайхетов? – поддела Вадима Айюнар.

Что тут можно возразить? Ничего. Вадим для порядка свёл брови, нахмурился, изображая бурную умственную деятельность, будто пытаясь что-то вспомнить, но нет, невозможно вспомнить того, чего никогда не знал. Память лишь выдала пару арабских слов и выражений, из разряда «спасибо-пожалуйста» которыми обычно вооружаются туристы, когда посещают соответствующие страны.

Айюнар вновь взяла в руки бокал и сделала глоток вина.

– Но я примерно знаю, о чём она, видел как-то перевод, - произнёс Вадим, продолжая наигрывать.

– О любви? – догадалась Айюнар.

– Да, - кивнул Вадим, удачно сотворив красивый перебор, чего сам от себя не ожидал. – О любви к самой красивой девушке, которую когда-либо можно было встретить в двух мирах.

Айюнар не смогла скрыть лёгкий румянец, который проступил даже на её смуглой коже. Или это всё вино?

– У нас осталось мало музыкальных произведений эпохи вашего присутствия, - с сожалением произнесла она. – Всё-таки интересно было бы узнать, как бы всё могло повернуться, если бы не та война. Как думаешь?

– Думаю, что столкновение цивилизаций редко проходят без кровопролитий, - вздохнул Вадим.
– Даже, когда одна из них приходит с миром.

Он хотел выдать ещё какую-то сентенцию о том, что история не имеет сослагательного наклонения, но в этот момент к Айюнар подошла одна из служанок и что-то шепнула ей на ухо.

– Пусть войдёт, - ответила она вслух без какой-либо ярко выраженной реакции.

Несколько секунд спустя на террасе появился Даут, вызвав у Вадима ожидаемое лёгкое раздражение. И принесло же его, подумал он. Испортил такой момент!

Айюнар вернула бокал на место и обратила свой взор на командира своих наёмников, которые не раз охраняли

её караваны. При этом своей позы она не изменила. Вот только что-то неуловимое проскользнуло в её взгляде, и лицо её стало чуть более напряжённым.

– Приветствую, Даут, - добродушно произнесла она.

– Здравствуй, Айюнар, - Даут, облачённый в нимейский мундир, ответил коротким кивком.

– Решил вспомнить прошлое, когда служил в армии? – полюбопытствовала Айюнар, имея в виду внешний вид Даута.

– Хорошая форма, мне нравится, - не скрывая гордости, ответил Даут.

– Присаживайся, - Айюнар указала глазами на свободное кресло. – Наверное, ты хочешь рассказать о том, что нашёл нового нанимателя? Надеюсь, с тобой полностью рассчитались и ты не держишь на меня зла?

Даут с достоинством опустился в предложенное кресло и самостоятельно налил себе вина из зелёной пузатой бутылки. Взял в руки бокал, но пить не стал.

– Благодарю, Айюнар. Твой казначей рассчитался со мной и моими людьми сполна, жаловаться не на что, - он искоса посмотрел на Вадима, который уже подбирал другую мелодию, кажется, только что им сочинённую. – И нет, нового нанимателя я пока даже не искал. Решил пока повременить с очередным контрактом.

Вадим, от которого не ускользнул взгляд главы наёмников, не удержался от того, чтобы не съехидничать.

– Не буду утверждать, что буду скучать по нашим встречам, Даут, - сказал Вадим ровным тоном. – Хотя и признаю, что вместе мы пережили много острых моментов.

Нимеец обнажил зубы, растянув губы в невесёлой улыбке. Вадим щипнул струну, издавшую тонкий звук.

Повисла неопределённая тишина.

– Что-то ещё, Даут, - спросила Айюнар, и Вадиму показалось, что он ощутил некоторое сомнение, смешанное с тревожностью в её голосе. Но наигрывать на ситаре Вадим не перестал, тем более, что, в целом, айюнар вела себя как обычно.

Даут продолжал сидеть в кресле, и поза его выглядела уже не так расслабленно, как за минуту до этого.

– Даже не знаю, - произнёс он, ставя на место полный бокал. – Пожалуй, всё.

Он поднялся и сделал несколько шагов в сторону выхода, когда Айюнар окликнула его.

– Даут, а ведь это ты предложил мне пойти тогда той дорогой, мимо столпов, - спокойно произнесла она. – Были и другие пути, даже в обход Красных песков. Но… скажи, ты знал, что я обязательно соглашусь, так?

Даут замер и, не оборачиваясь, ответил:

– Что тут скажешь, госпожа, что есть, то есть.

При этом «госпожа» он произнёс с такой издёвкой, что заставил Вадима насторожиться, отчего тот даже перестал играть на ситаре. А паранойя, казалось бы, загнанная в подсознание, радостно рвалась наружу.

Даут повернулся к ним лицом, но в этот раз в его правой руке уже был пистолет. Вадим потянулся рукой к карману, но Айюнар остановила его:

– Не надо, Вадим, ты всё равно не успеешь.

– Она права, иномирец, - уверенно произнёс Даут. – Я успею застрелить вас обоих. И давайте-ка ваши пистолеты на стол.