По ту сторону грусти
Шрифт:
Глава двадцать пятая
На другом берегу
Первым было ощущение вакуума - и полной тьмы. Затем - всеохватного ужаса.
Это и есть... небытие?
Но на фоне этого впечатления стали проявляться другие. Теплота. Мягкость. Неудобство тела.
Тело! Оно у неё было, оно чувствовало, желало освободиться...
– о нет, всё-таки тёмная материя!
Все эти переживания пронеслись в полсекунды - а следующим было восклицание из черноты:
– Ой, мама...
Голос был знакомый.
Рассосалась, разбежалась в груди мёрзлая жуть. Но Алеся помедлила ещё секунду. И осторожно спросила:
– Юра, ты тут?
До неё донеслось так же настороженно:
– А ты?
– Я-то да, - тихо отозвалась она.
– А мы... где?
В нос ворвался запах сена. Казалось, впервые Алеся осмелилась повести глазами - и резанул тонким лезвием свет в щели крыши.
– Ну откуда ж я знаю?
Соткались знакомые картины, никакого космоса, беспределья. Хотя поначалу и было страшно. Однажды она уже испытывала такое - когда, спасаясь, падала из окна высотного здания в попытке прорваться в другой мир. Что характерно, тогда она приземлилась на листья. А сейчас? Из полумрака прорисовывались контуры и рефлексы. Больше всего напоминало сеновал.
Послышалось шевеление и шорох. Тень сбоку приняла знакомые черты. Они выкарабкались из травного мякиша, на ощупь отыскали двери и выбрались на свет божий. И растерянно промолвили:
– Юра...
– Леся...
И бросились обниматься, как выжившие после кораблекрушения. Даже не как любимые. Затем они принялись отчищать друг другу костюмы, но не от водорослей, а от соломинок и трухи - и занимались этим сосредоточенно, словно не было иных забот. Но окончательно справиться с волнением не удалось. Андропов огляделся с оторопелым, тревожным выражением. Наверное, самыми необычными были телесные ощущения. Но местность ему тоже отчаянно хотелось распознать. Взору представал сельский двор, скромный опрятный домик под красной черепицей. За ним - поле, а дальше холмы в голубоватой дымке. Вроде узнаваемо, а вроде слишком общо.
– Что это вообще?
– повторил он.
Неизвестно, чего он ожидал. Но явно не этого.
Но Алеся вдруг ощутила вдохновенный порыв, не давая ходу даже своему волнению и чувствительности, схватила его за руку и велела:
– Идём.
И исполнилась необычной важности, хотя сама боялась, терялась и не знала, что делать.
У входа в дом в горшке с геранью лежал оставленный кому-то ключ. Но Алеся прислушалась, помедлила, покачала головой.
– Нам явно не сюда. Даже не спрашивай, сама не знаю, что это за место, - поспешно прибавила она.
– Но я постараюсь... как бы это тебе сказать... Просто доверься мне, - попросила Алеся.
– А мне больше и некому довериться, - тихо ответил Юрий Владимирович.
Алеся ласково сжала его руку и мягко потянула его за собой. Она чётко осознавала: теперь она главная.
С
А у Андропова вид был потерянный.
И Алеся понимала его. Они оба словно начали читать некую книгу с середины. Затем с удивлением обнаружили, что они и есть главные герои. И тут же запротестовали: ведь изначально они принадлежали совсем другому повествованию. Для Юрия Владимировича оно вообще должно было кончиться, к чему тут ещё какой-то роман? А для Алеси оно и вовсе оборвалось на полуслове.
Выйдя со двора, они зашагали по просёлочной дороге. Им казалось, что надо добраться до какой-то "цивилизации" - хотя что они будут делать в городе и сколько придётся идти, они не имели ни малейшего понятия. Окрестности казались пустынными. Из-за тускло-серых плоских облаков сочился утренний розоватый свет. Раза два блеснула ближе к горизонту белёсая металлическая полоса - извилистая речка. Не слышалось ни звука: ни кузнечиков, ни птиц - как перед грозой. Теперь возникло ощущение не книги, но старательно исполненной суховатой картины: ландшафт был тщательно выписан, но лишён и звуков, и жизни, ведь краска сама по себе передать их неспособна.
Но вот на дороге показалась фигура - и Алеся, и Андропов дружно прищурились. Навстречу им ковыляла немолодая женщина с пустым бидоном в руках.
– День добрый, уважаемая! А как бы нам до города добраться?
– осведомился Юрий Владимирович, опередив Алесю.
Селянка смерила недоверчивым взором странную парочку и пробубнила:
– Да по этой по дороге и придёте, не сворачивая, недалече тут... Да только начто вам?
– Ну как это "начто"!
– возмутилась Алеся.
Женщина откинула со лба пегую прядь и пожала плечами.
– Да нехорошо там... земля-то тут ничейная... вы б не ходили...
Юрий Владимирович посмотрел на Алесю, она отвернулась к селянке и твёрдо заявила:
– Нет, нам обязательно надо добраться. А за совет спасибо.
– Да пожалуйста...
– пробормотала женщина и снова посмотрела на них, как на авантюристов или сумасшедших.
И они продолжили путь. И тут Алеся подхватилась, как ошпаренная, и кинулась галопом за уходящей незнакомкой, и крикнула:
– Эй, послушайте! А до реки далеко?
Фигура с бидоном замерла, так же медленно и недоверчиво развернулась, и раздался негромкий ответ:
– За рощей к берегу выйдете...
За этим мигом послышался бесхитростный бубнёж:
– Речка им ещё надо...
Но Алеся понеслась скачками обратно, как пантера, и ликующе выкрикнула:
– Юра, всё правильно! Я знаю, куда идти! Ну, то есть чувствую, - прибавила она, запыхавшись.
– Тебе виднее, - коротко, но с надеждой ответил Андропов.
Долго ли коротко ли, но они и правда обогнули рощу и увидели - нет, не "речку", а могучий, величавый поток. Противоположный берег порос елями и был ещё окутан зыбкой вуалью тающего тумана.