По ту сторону грусти

Пинчук Янина Владимировна

Если б не было изначально ясно, что её наставник явился разобраться и помочь, могло бы показаться, что их вечерняя прогулка не имеет никакой конечной цели и происходит сама по себе. Просто потому, что "этот вечер удивительно хорош". Да и беседа не была перегружена специфичными терминами, определениями, не напоминала лекцию. Хотя кто его знает, уж очень всё было перемешано, легко, незаметно, в равных пропорциях. Министр то и дело перескакивал с темы на тему, казалось, о тонких материях он говорит между делом, а на самом деле расспрашивает Лору о жизни. Она сначала отвечала сдержанно, а потом всё более и более открыто. Алеся ведь тоже подхватывала и вставляла свои пять копеек. Вот и рассказала она обо всём: о нелюбимой специальности,

постылом колледже и недалёких сверстниках, о постоянных препирательствах с отцом, о нехватке денег, о проблемах со здоровьем, об уплывающем времени, о внезапно накрывшем чувстве, родившемся из интернет-переписки, о невозможности встречи и окраинном убожестве серых девятиэтажек, о постоянном ощущении несвободы... И ведь спроси кто Алесю, стороннего наблюдателя, она бы не сказала, что Лора - ноет. Она обаятельно усмехалась, пожимала плечами, формулировала полушутя, и обо всём говорила с иронией.

А вот за ней уже проступало отчаяние.

Пан Завальня возился за красным занавесом и стучал своими склянками и жестянками. А министр медленно произнёс:

– Скажите, вы когда-нибудь желали свести счёты с жизнью?

Лора оторопела. Тем более, на её предыдущую реплику он никак не отреагировал.

Алеся вздёрнула брови. Ей вдруг стало слышно тиканье часов, оно перекрывало тихо мурчащие новости на бесполезном телевизоре.

– Я не смею, - наконец выдавила Лора несчастным тоном.
– Я слишком трусливая.

Министр накрыл её руку своей, Лора вздрогнула от неожиданности.

– Я думаю, инстинкт самосохранения - вещь ничуть не постыдная, - мягко заметил он.
– Тем более, когда есть, что сохранять.

"Правда?" - засветилось в её глазах.

– Думаю, да, - возвысил голос министр будто бы в продолжение собственной фразы.

Лора открыла, было, рот, но, покачав головой, просто аккуратно вынула свою бледную кисть из-под грубоватой руки министра и спрятала её под стол. Тот сменил позу и отпил из своего стаканчика остывший кофе с клеверным привкусом.

– Вам бы совсем не стирания хотелось, а перезагрузки.

– Но как?!
– отчаянно прошипела Лора, отбросив жеманность.

– Я могу предположить, как именно, - заговорил он.
– Мало того, мне кажется, что именно поэтому вы и оказались здесь. Ваша программа вас не устраивает. Вы втиснуты в матрицу, в которую ваши чаяния отнюдь не вписаны. В итоге "так исторически сложилось", что вам... как-то не очень хорошо. Человек вы необычный, абы кто в чужие миры не сваливается как снег на голову. Но для объективной трансформации реальности силёнок у вас маловато, это факт: вы всё-таки не маг. Хотя и мы не всемогущи, но это тема для отдельной беседы. Есть, конечно, вариант субъективной трансформации, но это долгий путь, непростой и, прямо скажем, не очень привлекательный, особенно если вы молоды и притом максималист. А это сочетание почти неизбежное. Ну ведь правда же, тоску нагоняют все эти люди, что советуют "сменить отношение", начать с себя", и так далее, и тому подобное...

Лора только вздохнула в знак подтверждения.

– А вот готовой программой воспользоваться было бы здорово... Люди по-разному самоустраняются. Кто, по вашим словам, "не трус", уходит, хлопнув дверью, и совершает смертный грех. Другие разрушают себя медленно: вредными привычками, надрывной работой, случайными связями. Кто-то прибегает к "методу недеяния", вот только с подлинной китайской философией он имеет мало общего - там же ничего не говорится о стремлении стать овощем. А вы вот вообще оригинально поступили. Удалились из одной реальности и вставились в другую. И вот ещё что интересно: вы не маг, но строй мысли у вас почти как у мага - вы же практически сводите суть мироздания к Информации, которая существует либо в плотной форме, либо в виде нематериального плана, причём самостоятельного. А такая ваша настройка как раз

и способствует и открытости, и нестабильности, и привлечению паранормальных явлений.

– Внедрилась, - потрясённо проговорила Алеся.
– Вот вам и "уязвимость", вот вам и "эксплойт"...

– Ни фига себе, - вырвалось у Лоры.

– Да уж, да уж, - усмехнулся министр.

– Андрей Андреевич, - воскликнула Алеся, - но я вам не устаю поражаться: как вы это всё вычислили, да ещё обосновали!

– Ну, не за две же минуты я вычислил. Надо ведь поговорить, на человека посмотреть, прочувствовать - а там уже яснее становится.

– Теперь только решить, как этому человеку обратно попасть, - озабоченно заметила Стамбровская.
– Надо бы не затягивать, мало ли какая временная погрешность будет. А что, если переход не найдётся? Придётся тогда экстримом заниматься, чтоб портал от выброса энергии образовался - с моста сигануть, что ли?

– Это в Свислочь-то? Так только извозитесь, знаете, сколько отмываться придётся?
– фыркнул министр.

– Ещё вроде есть вариант с зельями, но тут я как-то плаваю, - растерянно пробормотала Алеся.

– Стойте, стойте!
– перебила Лора.
– А я, кажется, знаю.

– Ну?
– улыбнулся министр.

– В случае с эксплойтом выход - там, где вход. То есть, скорее всего, мне просто надо лечь спать, - пожала плечами Лора.

– Молодчинка вы! Хорошо соображаете. Кстати, с людьми так и бывает обычно: сначала мечутся в панике, а обессилев, рано или поздно засыпают. Так и возвращаются. Я тоже вижу, что вам ничего дополнительного не нужно. Да и спать уже, в общем-то, пора. Что, Алеся, приютите у себя товарища?

– Да о чём речь!

– Вот и чудно. Пойдёмте, пора уже.

Министр озабоченно посмотрел на часы - да, время снова ускорилось и обрело свой привычный ход. Когда они поднялись по лестнице и выплыли в уличную тьму, он распрощался с ними, приняв заверения Алеси, что она сама доведёт Лору до дома - и растворился в никуда точно так же, как появился до этого.

Девочки медленно брели по посвежевшим улицам в огнях и лишь изредка перебрасывались фразами. У Алеси в голове вертелась почему-то реплика министра, когда он проходил мимо светящейся таблички у спуска в подвал: "Знаете, а вариант с зельями мог бы быть неплох...".

Глава двенадцатая

Время признаний

– Даже не верится, - вздохнула Лора, залезая под одеяло.

– Не верить будешь завтра, - сонно пробормотала Алеся, вешая майку на спинку стула.
– А сейчас вот оно всё перед тобой.

– Хорошо мы погуляли, - со спокойным наслаждением констатировала Лора.

Они всё-таки растянули свой путь до Верхнего города. Выслеживать запоздалый троллейбус им и в голову не пришло. Лора оглядывалась, улыбалась, задирала голову на подсвеченные здания, как школьник. Что-то в ней поменялось. Может, кофе её так оживил? Она казалась бодрей, и словно бы не храбрилась, а действительно осмелела. Казалось, что в голове у неё становятся на места кусочки мозаики, тасуются постепенно, не спеша, но что-то главное она уже для себя решила.

С мучительно-сладким зевком Алеся поплелась мыться. Оставила Лоре на растерзание свой телефон. А что, ведь там ничего такого не было. Главное - вайфай. Через несколько минут её взору предстал уютный импрессионизм: слева золотистое пятно ночника, рядом голубоватое лицо подружки в свете экранчика.

– Ой, милота какая!

– Чего там?

Картинки котиков. Ну как же, святое дело. Алеся забралась на кровать и снисходительным жестом снова водрузила на нос очки. Но то, что она увидела, оказалось неожиданно.