По ту сторону мести
Шрифт:
– Ну, не так долго ты и бесился. Да и в итоге, Кира твоя.
– Тоже вспомнил я, как Сабир вечно маршировал и тянул за собой едва успевающую за ним Киру.
Направляясь в сторону будущей детской комнаты, я застал Алину что-то обсуждающую с Амираном. Ну, на ловца как говорится.
Амиран что-то ответил, Алина засмеялась. Ей необычайно шла улыбка. Но чаще она была серьёзна и сосредоточенна. А у меня настроение резко ухудшилось. Видно не зря говорят, что от всех этих бургеров быстро толстеешь. Полдня прошло с разговора с Афзалом, когда шкура одинокого волка
Мимо пролетела Оксана, об которую можно было прикуривать. Но с того момента, как Тайгир пришёл в себя, она вечно такая. Оказалось, что младший Тахмиров последние лет восемь-десять считал себя женатым. На Оксане. С чем последняя была не согласна.
А мы с Сабиром голову ломали, почему Тайгир так тщательно прячет своих любовниц. А их оказывается, просто не было. И едва придя в себя, Тайгир выставил жене счёт, за неуплату супружеского долга.
Амирану это тоже по душе не пришлось, но читать лекции и что-то запрещать Палачу, не отважился даже он. Только надежды переубедить брата Амиран не терял. Вон и сейчас прервал разговор и понёсся в палату к Тайгиру.
Оставшись одна, Алина облокотилась на стену и прикрыла глаза.
– Привет, - подошёл к ней я.
– А это что с тобой?
Меня смутил бледный цвет её кожи и какие-то пятна.
– Что-то нехорошо себя чувствую.
– Призналась Алина.
– Нехорошо? Да ты же горишь!
– лоб у неё действительно был горячий.
– Ты сама не понимаешь, что заболела?
– У меня приёмов два дня не было, и до конца недели не планируется. А в центр надо было. Перестройка гаража, документы...
– перечисляла она.
– Понятно. Я знаю, кто сейчас всё решит!
– подняв Алину на руки, я направился к Татьяне Дмитриевне. Алина даже не возмутилась, значит, дела действительно плохи.
– И как только Амиран не обратил внимания, что ты никакущая? Видно в голове мысли только как избавиться от неудобной невестки.
Татьяна Дмитриевна без слов, только кинув один взгляд на нашего главврача, протянула градусник. Пока я усаживал Алину на стул, у неё задрался рукав. Вся рука оказалась покрыта мелкой сыпью. Как и вторая, я даже чуть отогнул ворот её формы.
– Алина Андреевна, да у вас, похоже, ветрянка!
– предположила диагноз Татьяна Дмитриевна.
– Куда вам работать, да ещё и в родильном? Инфекционка, бокс. Вот ваша работа на ближайшее время. Поэтому и плохо так, что чем старше, тем тяжелее переносится.
– Куда нести?
– спросил я.- Где он ваш бокс?
– Сейчас провожу. А ты сам-то болел? А то ляжешь по соседству.
– Предупредила Татьяна Дмитриевна.
– Да нас можно и в один, - усмехнулся я.
– Может ещё и на одну кровать?
– фыркнула Татьяна Дмитриевна.
– Уж по свойски найдём и койко-место, и даже доктора позовём.
– Зачем? Алина же врач, - прошёл я в небольшое помещение.
– Не тот, что тебе поможет. Ты, конечно, можешь верить, что ты уникальный, но не до такой же степени?
– ответила женщина перед тем, как уйти за врачом.
– Давай помогу постель застелить,- предложил я, вспарывая пакет с больничным комплектом.
– Правда уже болел?
– спросила Алина.
–
Глава 25.
Глава 25.
Влад.
К Алине пришла вызванный Татьяной Дмитриевной врач. Но ей пришлось ждать пока Алина проверяла что-то по своему телефону.
– Что там такого важного?
– не выдержал я.
– У меня контакта с больными не было. Значит, это кто-то, кто имел подобный контакт просто перенёс инфекцию на меня. Так как кроме работы у меня общение очень ограниченно и прозрачно, значит пациентка. И либо она не знал о таком положении, либо смолчала. Но представь, если заразилась не я, а другая пациентка? И учти, что я работаю с беременными, роженицами и новорожденными.
– Устало объяснила мне Алина, а пришедшая врач, кивком подтвердила её слова.
– Инкубационный период ветряной оспы от десяти дней. С учётом моего ослабленного иммунитета сократим до семи-пяти. Примерно в это время у меня было два приёма с разницей в день. У одной пациентки первая беременность закончилась неудачно, поэтому родители мужа забрали её к себе, и так тщательно за всем следят, что из-за любого чиха подняли бы тревогу. Так что звоню второй.
– А почему иммунитет ослаблен? Не слышал, чтобы ты недавно болела, - обратил внимание я.
– Это с юности, - помрачнела Алина и нажала вызов на телефоне.
– Мария Эдуардовна? Здравствуйте. Подскажите, а у вас случайно сыпи или температуры не проявилось? Нет, у вас в анализах всё хорошо. По крайней мере, на момент забора. Да. Так... А почему вы сразу не сказали? Что значит вы не хотите рожать в инфекционке? Да, вы болели, у вас иммунитет. А у плода нет! Да, именно! Вам на приём. Нет, примет другой врач.
– Угадала, Алина Андреевна?
– спросила её врач.
– Да. В садике карантин, ребёнок с ветрянкой дома. А мама решила, что раз у неё иммунитет, значит можно и промолчать.
– Алина закрыла лицо руками, но я успел заметить, как сжались её губы.
Злится моя Алина Андреевна, очень сильно злится!
– Срок-то какой?
– спросила другая врач.
– Тридцать семь недель, поэтому и промолчала. Не захотела в инфекционном рожать, а то что у ребёнка может патология развиться, или ещё два тома последствий... Про то, что об окружающих не подумала, я вообще молчу! Хорошо, что у меня приёма поточного нет. Последствия для других пациенток могли бы быть... Даже упоминать не хочу!
– рассказала Алина.
– Лекарств от человеческой дурости и эгоизма пока ещё не придумали, - вздохнула её собеседница.
– Давай, я тебя осмотрю. Для всех остальных, выход из палаты там же, где и вход.
– Ок, доктор. Алина Андреевна, вам может чего-нибудь особенного захотелось или диету сейчас пропишут? Я всё равно ещё к Сабиру заезжать буду, и сюда необходимое завёз бы. А то прямо с рабочего места в палату.
– Поинтересовался я.
Алина буквально подскочила с кровати, на которой сидела. Дикая кошка, готовая порвать любого, кто угрожает её пациентам, вернулась во всей красе и с яростным блеском в глазах.