По ту сторону мести
Шрифт:
Странно, но машины останавливались каждые несколько часов. По крайней мере, мне казалось, что промежутки между остановками примерно равны. Мне позволялось зайти в уборную, выбрать еду или воду. Оплачивать мне конечно не давали. Но, например, к воде, кроме меня никто не прикасался.
Сколько времени прошло, я не знала. Уснуть я не могла, хотя и пыталась. Просто на одной из остановок показалось, что узнаю места. Ещё через некоторое время, я уже однозначно понимала, что мы приближаемся к моим родным местам. На последней остановке я заметила, что несколько машин, в том числе и та, в которой был Зароев, свернули в сторону, на объездную. Мы же поехали дальше. Я смотрела в сторону, на мелькавшие за стеклом деревья. Я горько усмехнулась. Как раз вдоль этой
Дом Зароева изменился до неузнаваемости. Бетонный забор, толщиной метра полтора, двойные железные ворота, открывающиеся не синхронно. А через буквально тридцать метров второй забор, не сильно уступающий первому. Ни деревьев, ни кустов. Голая земля. Перед домом тоже только бетон. Знакомый дом ощетинился решётками на всех окнах. Возле входа в дом стоит стеклянная будка, в которой два охранника.
Машина остановилась рядом с ней. Водитель открыл дверь и вежливо попросил пройти в дом. Ко мне при этом не прикасаясь. Даже руки не подал, чтобы помочь выйти из машины.
Как я не всматривалась, ни одного знакомого лица. Зато на удивление много женщин. Я заметила как минимум пятерых. Все разного возраста, но все в трауре.
Меня проводили в комнату. В отличие от прошлого раза, здесь было окно. Зарешеченное, и с видом на внутренний двор, но было. Помимо кровати здесь был стол с креслом и телевизор. Правда, работал только показывая запись с флешки. Я даже включила. Сильно удивилась, увидев что на записях весь "Великолепный век".
С собой в комнату я взяла еду, что покупала в дороге и воду. Точнее мне покупали. Почти сутки в пути дали о себе знать. Не раздеваясь, я забилась в угол кровати и уснула. А проснулась от того, что одна из женщин в траурном платке принесла в комнату поднос с едой и попыталась забрать то, что я принесла с собой.
– Нет! Не смейте прикасаться к моим вещам!
– таким же тоном я разговаривала в родовом зале.
Женщина резко отошла от столика и собиралась уйти. Я остановила её и велела забрать поднос со всем, что она принесла. От нечего делать, я уселась на подоконник, и стала осматривать внутренний двор. Сбоку, буквой "Г" стоял барак или общежитие. К вечеру туда пришла толпа мужчин. Видно приехали откуда-то. Через некоторое время они начали выходить и уходить куда-то в другую сторону. Только один медленно обходил двор. Мне показалось, что сердце пропустило удар.
Походка, поворот головы, фигура... Но этот мужчина был брюнетом, и большая часть лица и шея была изуродована жуткого вида шрамом. Даже с такого расстояния его было хорошо заметно.
Только на следующий день во дворе появился Зароев. Заметив его, я отошла от окна. Впрочем, он вскоре сам поднялся ко мне в комнату.
– Мне сказали, что ты отказываешься есть, - садится он в кресло и обводит рукой стол.
– Ну, допустим, на пару дней тебе этого хватит. А дальше что? Сбежать сейчас тебе не удастся. Тахмировы и Агировы поднимать шум из-за тебя не будут. Это если ты надеешься на то, что они за тебя впрягутся.
– Ты врeшь, и ты это знаешь. Ты понятия не имеешь, как поведут себя эти люди. Поэтому так вежливо со мной беседуешь. В противном случае, я знаю, как ты обращаешься.
– Прямо говорю я, чувствуя несвойственную мне уверенность, граничащую с наглостью.
– Ты моя жена. По закону. В семью никто не полезет. Наши законы ты знаешь не хуже меня.
– Отвечает он.
– Допустим, я совершил несколько ошибок. Сейчас я действовал бы по-другому. Но тогда у меня не было выбора. Сейчас мы начнём сначала. Я закрою глаза на твоего любовника, с некоторыми оговорками, ты будешь вести себя как и положено послушной и хорошо воспитанной девушке из приличной семьи. Твой брат, спустя столько лет завел разговор о земле, что была твоим приданным. И потребовал встречи с тобой. Я отговорился, что ты на лечении заграницей, потому что никак не можешь забеременеть. К счастью, твои покровители устроили большой праздник по случаю начала строительства курорта в наших
– То есть, у меня есть шанс избавиться от твоих притязаний, просто рассказав правду брату, а я должна врать, выгораживая тебя и рискуя собой? После всего, что пережила по твоей милости?
– не поверила такой наглости я.
– Ты убил моего дедушку! Ты похитил и изнасиловал меня! Твоя любовница и твой брат... Что-нибудь хуже может быть?
– Смерть твоего деда была случайностью. Должна была быть авария, им бы вкололи что-нибудь обезболивающее и отправили бы в больницу. А я забрал бы тебя. Твой дед умер из-за сердца, а не из-за травм. Что касается тебя, я уже тогда хотел изменить наши отношения. Планировал отвезти куда-нибудь подальше и начать с начала, мягче. Если бы ты не сбежала, то знала бы, что домой я вернулся с цветами для тебя и подарками. Как и положено.
– Удивляет меня в очередной раз Зароев.
– Чего? Ты сам слышишь, что ты говоришь?
– я просто не могу поверить, что он это всё всерьёз.
– Ты так часто ссылаешься на наши законы. А сам-то помнишь, что должно по этим самым законам сделать с твоим братом и твоей любовницей? Я имею право требовать мести!
– Мести? Уверена? А некому мстить.
– Совершенно спокойно отвечает мне Зароев.
– В конце осени брат и Рита пропали. Она поехала на очередной курс приведения себя в порядок, он должен был её забрать. Но вместо звонка, что всё хорошо, едут, встречайте, на телефоны многим моим бойцам и мне пришёл видеоархив. Мой брат, которому я доверял, долгие годы трахал мою женщину и снимал это всё.
– Рассказывает Зароев, глядя мне в глаза.
– По сигналу телефона, нашли место. Заброшенная ферма. А в одном из подвалов мы нашли то, что осталось от обоих. Они ещё были живы. Но я велел пристрелить обоих. А на обратном пути я подорвал машины со своими людьми. Устройство там ставится изначально. Пришлось избавляться. Тот, кто разослал эти видео, приговорил несколько десятков человек. Он понимал, что я не оставлю их в живых. Потому что он уничтожил мой авторитет. Никто бы из них меня бы больше не уважал. Мой собственный брат кончал в рот моей бабы. Естественно, для всех, они погибли из-за нападения. И все последние месяцы мне пришлось зачищать последствия той рассылки. Что касается такой желанной для тебя мести... Смотри. Довольна? Удовлетворена?
Он сунул мне под нос телефон. На экране мелькали фотографии, от которых стыла кровь. Я не выдержала, для меня это было слишком. Я отшвырнула телефон и сорвалась к раковине.
Когда я вернулась, Зароев что-то размешивал в стакане с водой. На столе лежала смятая упаковка от экстренной контрацепции.
– Выпей.
– Поставил он стакан на стол.
– Нет.
– Отступила я назад.
– Ты всё осложняешь.
– Вздохнул он.
– Валид, зайди. Аппарат дай.
Тот самый мужчина со шрамами послушно снял с уха слуховой аппарат и отдал Зароеву.
– Он долго служил одному уважаемому человеку. До последнего. Сгорел, и враги, кстати, твои друзья и покровители, решили, что он мёртв. Они вообще любят всё поджигать.
– Я не сводила взгляда с этого до боли знакомого и одновременно чужого человека.
– А он выжил. Правда слышит только одним ухом и вот с этой штукой. И говорить не может. Ну, ты же медик, сама должна видеть по ожогам. Полезные особенности, как ты понимаешь. Мириам, я знаю, что ты жила с мужиком. И я хочу получить гарантии, что ты не беременна от него. Я не собираюсь воспитывать чужого ублюдка. Поэтому Валид сейчас тебя подержит, а я волью тебе лекарство ото всех наших проблем. И будем наши претензии друг к другу считать взаимо прощeнными. Н-да, кажется, я не зря обеспокоился этим вопросом.